с с этим моим родственником Марфиным, то
не говорите, пожалуйста, о масонах.
- А разве он масон? - произнес, уже немного струсив, храбрый капитан:
поступить против правил приличия в обществе он чрезвычайно боялся.
- Нет, но у него отец был и много родных масонами, - объяснила Юлия
Матвеевна.
- А, благодарю вас, что вы меня предуведомили!.. - поблагодарил ее
искренно капитан и, выйдя от Рыжовых, почувствовал желание зайти к Миропе
Дмитриевне, чтобы поговорить с ней по душе.
Он застал ее недовольною и исполненною недоумения касательно своих
постояльцев.
- Вы были у Рыжовых? - спросила она, еще прежде видевши, что капитан
вошел к ней на дворик и прошел, как безошибочно предположила Миропа
Дмитриевна, к ее жильцам, чем тоже она была немало удивлена.
- Целое утро сидел у них, - отвечал самодовольно капитан.
- И что же, вы поняли тут что-нибудь? - продолжала язвительно Миропа
Дмитриевна.
- Почти!.. - проговорил капитан.
- Что именно? - допытывалась Миропа Дмитриевна.
- Это все семейство поэтическое! - решил капитан.
Миропе Дмитриевне, кажется, не совсем приятно было услышать это.
- В каком отношении? - вопросила она не без насмешки.
- Во всех отношениях, и кроме старшей, Людмилы, кажется, у адмиральши
есть другая дочь, - прехорошенькая, - я и не воображал даже! - говорил с
явным увлечением капитан.
Миропа Дмитриевна при этом не могла скрыть своей досады.
- Вам попадись только на глаза хорошенькая женщина, так вы ничего
другого и не замечаете! - возразила она. - А я вам скажу, что эту другую
хорошенькую сестру Людмилы привез к адмиральше новый еще мужчина, старик
какой-то, но кто он такой...
- Он - полковник Марфин и масон! - перебил Миропу Дмитриевну капитан.
- А вы как это знаете? - воскликнула она, снова удивленная, что капитан
знает об Рыжовых больше, чем она.
- Я сейчас беседовал и даже спорил с ним! - объяснил капитан. - Чудак
он, должно быть, величайший; когда говорит, так наслажденье его слушать,
сейчас видно, что философ и ученейший человек, а по манерам какой-то
прыгунчик.
Аггея Никитича очень поразила поспешность, с какою Егор Егорыч встал и
скрылся.
- И прыгунчик даже! - подхватила опять-таки с ядовитостью Миропа
Дмитриевна. - Стало быть, мое подозрение справедливо...
- Подозрение? - остановил ее капитан.
- Да, подозрение, что этот старичок, должно быть, обожатель самой
адмиральши.
Капитан сердито на нее взглянул.
- Она, как только он побывал у ней в первый раз, в тот же день
заплатила мне за квартиру за три месяца вперед! - присовокупила Миропа
Дмитриевна.
- Ну, старая песня! - полувоскликнул капитан, берясь за свою шляпу с
черным султаном: ему невыносимо, наконец, было слышать, что Миропа
Дмитриевна сводит все свои мнения на деньги.
- Если бы таких полковников у нас в военной службе было побольше, так
нам, обер-офицерам, легче было бы служить! - внушил он Миропе Дмитриевне и
ушел от нее, продолжая всю дорогу думать о семействе Рыжовых, в котором все
его очаровывало: не говоря уже о Людмиле, а также и о Сусанне, но даже сама
старушка-адмиральша очень ему понравилась, а еще более ее - полковник
Марфин, с которым капитану чрезвычайно захотелось поближе познакомиться и
высказаться перед ним.
Егор Егорыч тоже несколько
не говорите, пожалуйста, о масонах.
- А разве он масон? - произнес, уже немного струсив, храбрый капитан:
поступить против правил приличия в обществе он чрезвычайно боялся.
- Нет, но у него отец был и много родных масонами, - объяснила Юлия
Матвеевна.
- А, благодарю вас, что вы меня предуведомили!.. - поблагодарил ее
искренно капитан и, выйдя от Рыжовых, почувствовал желание зайти к Миропе
Дмитриевне, чтобы поговорить с ней по душе.
Он застал ее недовольною и исполненною недоумения касательно своих
постояльцев.
- Вы были у Рыжовых? - спросила она, еще прежде видевши, что капитан
вошел к ней на дворик и прошел, как безошибочно предположила Миропа
Дмитриевна, к ее жильцам, чем тоже она была немало удивлена.
- Целое утро сидел у них, - отвечал самодовольно капитан.
- И что же, вы поняли тут что-нибудь? - продолжала язвительно Миропа
Дмитриевна.
- Почти!.. - проговорил капитан.
- Что именно? - допытывалась Миропа Дмитриевна.
- Это все семейство поэтическое! - решил капитан.
Миропе Дмитриевне, кажется, не совсем приятно было услышать это.
- В каком отношении? - вопросила она не без насмешки.
- Во всех отношениях, и кроме старшей, Людмилы, кажется, у адмиральши
есть другая дочь, - прехорошенькая, - я и не воображал даже! - говорил с
явным увлечением капитан.
Миропа Дмитриевна при этом не могла скрыть своей досады.
- Вам попадись только на глаза хорошенькая женщина, так вы ничего
другого и не замечаете! - возразила она. - А я вам скажу, что эту другую
хорошенькую сестру Людмилы привез к адмиральше новый еще мужчина, старик
какой-то, но кто он такой...
- Он - полковник Марфин и масон! - перебил Миропу Дмитриевну капитан.
- А вы как это знаете? - воскликнула она, снова удивленная, что капитан
знает об Рыжовых больше, чем она.
- Я сейчас беседовал и даже спорил с ним! - объяснил капитан. - Чудак
он, должно быть, величайший; когда говорит, так наслажденье его слушать,
сейчас видно, что философ и ученейший человек, а по манерам какой-то
прыгунчик.
Аггея Никитича очень поразила поспешность, с какою Егор Егорыч встал и
скрылся.
- И прыгунчик даже! - подхватила опять-таки с ядовитостью Миропа
Дмитриевна. - Стало быть, мое подозрение справедливо...
- Подозрение? - остановил ее капитан.
- Да, подозрение, что этот старичок, должно быть, обожатель самой
адмиральши.
Капитан сердито на нее взглянул.
- Она, как только он побывал у ней в первый раз, в тот же день
заплатила мне за квартиру за три месяца вперед! - присовокупила Миропа
Дмитриевна.
- Ну, старая песня! - полувоскликнул капитан, берясь за свою шляпу с
черным султаном: ему невыносимо, наконец, было слышать, что Миропа
Дмитриевна сводит все свои мнения на деньги.
- Если бы таких полковников у нас в военной службе было побольше, так
нам, обер-офицерам, легче было бы служить! - внушил он Миропе Дмитриевне и
ушел от нее, продолжая всю дорогу думать о семействе Рыжовых, в котором все
его очаровывало: не говоря уже о Людмиле, а также и о Сусанне, но даже сама
старушка-адмиральша очень ему понравилась, а еще более ее - полковник
Марфин, с которым капитану чрезвычайно захотелось поближе познакомиться и
высказаться перед ним.
Егор Егорыч тоже несколько