клятой масон и честнейший человек.
- А имеете ли вы сведения, как принято было ваше письмо? - допытывался
у него предводитель, явно стремившийся более к земным и конечным целям, чем
к небесным.
- Имею, и самые верные, потому что мне официально написано, что
государю благоугодно благодарить меня за откровенность и что нас, масонов,
он никогда иначе и не разумел.
- Мы такие и есть и такими всегда останемся! - не удержался и
воскликнул с просветлевшим лицом предводитель.
Марфина рассердило, что его перебивают.
- Дослушайте, пожалуйста, и дайте договорить, а там уж и делайте ваши
замечания, - произнес он досадливым голосом и продолжал прежнюю свою речь: -
иначе и не разумел, но... (и Марфин при этом поднял свой указательный палец)
все-таки желательно, чтоб в России не было ни масонов, ни энциклопедистов, а
были бы только истинно-русские люди, истинно-православные, любили бы свое
отечество и оставались бы верноподданными.
- Мы и православные и верноподданные! - подхватил губернский
предводитель.
- Нет, это еще не все, мы еще и другое! - перебил его снова с несколько
ядовитой усмешкой Марфин. - Мы - вы, видно, забываете, что я вам говорю: мы
- люди, для которых душа человеческая и ее спасение дороже всего в мире, и
для нас не суть важны ни правительства, ни границы стран, ни даже религии.
- Религии, положим, важны: братья масоны могут быть лишь христиане.
- Нет-с, нет и нет! - закричал на него Марфин. - Вы это говорите со
слов Лопухина{13}*, и я, пожалуй, скажу: да, христианином; но каким?
Христианином по духу!.. Истинный масон, крещен он или нет, всегда духом
христианин, потому что догмы наши в самом чистом виде находятся в евангелии,
предполагая, что оно не истолковывается с вероисповедными особенностями; а
то хороша будет наша всех обретающая и всех призывающая любовь, когда мы
только будем брать из католиков, лютеран, православных, а люди других
исповеданий - плевать на них, гяуры они, козлища!
______________
* Масон времен Новикова, написавший несколько масонских сочинений.
(Прим. автора.).
- Если так понимать, то конечно! - произнес уклончиво предводитель и
далее как бы затруднялся высказать то, что он хотел. - А с вас, скажите,
взята подписка о непринадлежности к масонству? - выговорил он, наконец.
- Никакой!.. Да я бы и не дал ее: я как был, есмь, так и останусь
масоном! - отвечал Марфин.
Губернский предводитель грустно усмехнулся и начал было:
- Опять-таки в наших правилах сказано, что если монаршая воля запретит
наши собрания, то мы должны повиноваться тому безропотно и без малейшего
нарушения.
- И опять-таки вы слышали звон, да не уразумели, где он! - перебил его
с обычною своей резкостью Марфин. - Сказано: "запретить собрания наши", -
тому мы должны повиноваться, а уж никак это не касается нашего внутреннего
устройства: на религию и на совесть узды класть нельзя! В противном случае,
такое правило заставит человека или лгать, или изломать всю свою духовную
натуру.
- Прекрасно-с, я согласен и с этим! - снова уступил предводитель. - Но
как же тут быть?.. Вы вот можете оставаться масоном и даже открыто говорить,
что вы масон, - вы не служите!.. Но как же мне в этом случае поступить? -
заключил он, как бы в форме вопроса.
- А вам кто велит служить? Какая необходимость в том? - произнес
- А имеете ли вы сведения, как принято было ваше письмо? - допытывался
у него предводитель, явно стремившийся более к земным и конечным целям, чем
к небесным.
- Имею, и самые верные, потому что мне официально написано, что
государю благоугодно благодарить меня за откровенность и что нас, масонов,
он никогда иначе и не разумел.
- Мы такие и есть и такими всегда останемся! - не удержался и
воскликнул с просветлевшим лицом предводитель.
Марфина рассердило, что его перебивают.
- Дослушайте, пожалуйста, и дайте договорить, а там уж и делайте ваши
замечания, - произнес он досадливым голосом и продолжал прежнюю свою речь: -
иначе и не разумел, но... (и Марфин при этом поднял свой указательный палец)
все-таки желательно, чтоб в России не было ни масонов, ни энциклопедистов, а
были бы только истинно-русские люди, истинно-православные, любили бы свое
отечество и оставались бы верноподданными.
- Мы и православные и верноподданные! - подхватил губернский
предводитель.
- Нет, это еще не все, мы еще и другое! - перебил его снова с несколько
ядовитой усмешкой Марфин. - Мы - вы, видно, забываете, что я вам говорю: мы
- люди, для которых душа человеческая и ее спасение дороже всего в мире, и
для нас не суть важны ни правительства, ни границы стран, ни даже религии.
- Религии, положим, важны: братья масоны могут быть лишь христиане.
- Нет-с, нет и нет! - закричал на него Марфин. - Вы это говорите со
слов Лопухина{13}*, и я, пожалуй, скажу: да, христианином; но каким?
Христианином по духу!.. Истинный масон, крещен он или нет, всегда духом
христианин, потому что догмы наши в самом чистом виде находятся в евангелии,
предполагая, что оно не истолковывается с вероисповедными особенностями; а
то хороша будет наша всех обретающая и всех призывающая любовь, когда мы
только будем брать из католиков, лютеран, православных, а люди других
исповеданий - плевать на них, гяуры они, козлища!
______________
* Масон времен Новикова, написавший несколько масонских сочинений.
(Прим. автора.).
- Если так понимать, то конечно! - произнес уклончиво предводитель и
далее как бы затруднялся высказать то, что он хотел. - А с вас, скажите,
взята подписка о непринадлежности к масонству? - выговорил он, наконец.
- Никакой!.. Да я бы и не дал ее: я как был, есмь, так и останусь
масоном! - отвечал Марфин.
Губернский предводитель грустно усмехнулся и начал было:
- Опять-таки в наших правилах сказано, что если монаршая воля запретит
наши собрания, то мы должны повиноваться тому безропотно и без малейшего
нарушения.
- И опять-таки вы слышали звон, да не уразумели, где он! - перебил его
с обычною своей резкостью Марфин. - Сказано: "запретить собрания наши", -
тому мы должны повиноваться, а уж никак это не касается нашего внутреннего
устройства: на религию и на совесть узды класть нельзя! В противном случае,
такое правило заставит человека или лгать, или изломать всю свою духовную
натуру.
- Прекрасно-с, я согласен и с этим! - снова уступил предводитель. - Но
как же тут быть?.. Вы вот можете оставаться масоном и даже открыто говорить,
что вы масон, - вы не служите!.. Но как же мне в этом случае поступить? -
заключил он, как бы в форме вопроса.
- А вам кто велит служить? Какая необходимость в том? - произнес