подготовлено, - произнес тот несколько язвительным голосом.
- Но кем?
- Нашим общим с вами другом.
- Губернатором?
- Конечно!.. Двоюродная племянница ему... Обойдут старика совершенно,
так что все будет шито и крыто.
- Нет-с, нет!.. Я не допущу этого!.. - проговорил хоть и шепотом, но
запальчиво Марфин.
- Пожалуйста, пожалуйста! - упрашивал его губернский предводитель. - А
то ведь это, ей-богу, ни на что не похоже!.. Но сами вы лично знакомы с
графом?
- В глаза его никогда не видал! - отвечал Марфин.
- Угодно вам, чтобы я вас представил?
- Хорошо.
Между тем кадриль кончилась. Сенатор пошел по зале. Общество перед ним,
как море перед большим кораблем, стало раздаваться направо и налево. Трудно
описать все мелкие оттенки страха, уважения, внимания, которые начали
отражаться на лицах чиновников, купцов и даже дворян. На средине залы к
сенатору подошел хозяин с Марфиным и проговорил:
- Ваше сиятельство, позвольте вам представить: полковник Марфин!
Последний заметно старался более обыкновенного топорщиться.
Сенатор весьма благосклонно протянул ему руку.
- Мне об вас очень много говорили министр внутренних дел и министр
юстиции! - прибавил он к тому.
- Да, они меня знают! - отвечал почти небрежно Марфин.
Сенатору, кажется, не понравился тон его ответа. Не сказав ему более ни
слова, он пошел далее и в первой же небольшой гостиной, где на нескольких
столиках играли в карты, остановился у одного из них. За столиком этим, увы!
- играл - обреченная жертва ревизии - местный губернатор, тоже уже старик, с
лошадиною профилью, тупыми, телячьими глазами и в анненской ленте. Когда к
нему приблизился сенатор, на лице губернатора, подобно тому, как и на лицах
других чиновников, отразились некоторое смущение и затаенная злоба. Сенатор
стал смотреть на игру.
- Вы очень рассеянно играете: вам следовало ходить с бубен! - заметил
он губернатору.
- Я вообще дурно играю! - отозвался тот, силясь улыбнуться.
- В таком случае, остерегитесь: Михайло Сергеич отличный игрок! -
продолжал сенатор, разумея под этим именем своего правителя дел, с которым
губернатор играл в пикет.
- Какой я нынче, ваше сиятельство, игрок, особенно в пикет! Со службой
совсем разучился! - отвечал правитель дел, сухопарый, или, точнее сказать,
какой-то даже оглоданный петербургский чиновник, с расчесанными
бакенбардами, с старательно вычищенными ногтями, в нескольких фуфайках и
сверх их в щегольском белье.
Фамилия его была Звездкин, а чин - действительный статский советник. В
петербургском чиновничьем мире он слыл за великого дельца, но вместе с тем и
за великого плута. Его нарочно подсунули из министерства графу Эдлерсу, так
как всем почти было известно, что почтенный сенатор гораздо более любит
увлекаться вихрем светских удовольствий, чем скучными обязанностями службы;
вследствие всего этого можно было подозревать, что губернатор вряд ли не
нарочно старался играть рассеянно: в его прямых расчетах было проигрывать
правителю дел!
Посмотрев еще несколько времени на игру, граф пошел далее в следующую
большую гостиную. Хозяин дома, бывший, должно быть, несмотря на свою
грубоватую наружность, человеком весьма хитрым и наблюдательным и,
по-видимому, старавшийся не терять графа из виду, поспешил, будто бы
совершенно случайно,