до зверства - чувства совершенно
противоположного гуманности, каковую нам следует развивать в себе, отдавая
нашей чувственности не более того, сколько нужно для нашего благоденствия.
На этих словах Вибеля раздался уже не легкий удар в дверь, а громкий
стук, и вместе с тем послышался повелительный голос пани Вибель:
- Генрику, пора чай пить; пан Зверев, идите чай пить!
Вибель при этом развел руками.
- Мешают!.. Как тут быть? - произнес он.
- Мешают-с! - подтвердил Аггей Никитич как бы тоном сожаления и в то же
время поднимаясь со стула.
- Подождите! - остановил его аптекарь. - Когда ж вы еще желаете
прослушать меня?
Аггей Никитич затруднился несколько ответом.
- Завтра вечером? - решил за него Вибель.
- Будьте так добры, завтра! - подхватил вспыхнувший в лице от
удовольствия Аггей Никитич.
После этого Вибель повел своего гостя в маленькую столовую, где за
чисто вычищенным самоваром сидела пани Вибель, кажется, еще кое-что
прибавившая к украшению своего туалета; глазами она указала Аггею Никитичу
на место рядом с ней, а старый аптекарь поместился несколько вдали и закурил
свою трубку с гнущимся волосяным чубуком, изображавшую турка в чалме. Табак,
им куримый, оказался довольно благоухающим и, вероятно, не дешевым.
- Генрику, отчего ж ты не предложишь курить Аггею Никитичу? - сказала
пани Вибель.
- А, извините! - произнес Генрик и, обтерев костяной мундштук трубки,
хотел было предложить ее Аггею Никитичу.
- Нет, пожалуйста! - отказался тот, кланяясь. - Я курю Жуков табак.
- Да, это другой табак, это кнастер; а сигары вы?.. - спросил Вибель.
- Сигары я курю, - отвечал Аггей Никитич.
Услышав это, Вибель торопливо сходил в свой кабинет и принес оттуда
ящик сигар.
- Рекомендую: суха и прекрасно свернута, - сказал он, подавая одну из
них Аггею Никитичу, который довольно неумело закурил сигару, причем пани
Вибель подавала ему свечку, и руки их прикоснулись одна к другой.
Herr Вибель вместе с сигарами захватил также и кота своего, которого,
уложив на колени, стал незаметно для супруги гладить.
Пани Вибель пододвинула к Аггею Никитичу налитый стакан, а вместе с
оным сливки, варенье, лимон обсахаренный и проговорила:
- Цо пан собе еще жычи?*
______________
* Чего еще хочет пан? (Прим. автора.).
- Дзенкуен, опручь гербаты ниц венцей*, - отвечал Аггей Никитич, и все
потом занялись чаем, который, как известно, вызывает несколько к
разговорчивости, что немедля же и обнаружила пани Вибель.
______________
* Благодарю, кроме чаю, ничего не хочу (Прим. автора.).
- Скажите, вам нравится, как его?.. Пан, пан... ну, не знаю! Пан
откупщик? - сказала она.
Аггей Никитич пожал плечами.
- По-моему, - ответил он, - господин Рамзаев... человек очень странный.
- Не странный, а просто дурак, - более решительно определила пани
аптекарша.
- Почему же он дурак? - пожелал знать Вибель, ударив тихонько рукой
кота, который начал было довольно громко мурлыкать.
- Ах, татко, как же ты не понимаешь этого! - воскликнула необыкновенно
мило пани Вибель. - Рамзаев - магнат здешний, богатый человек, и вдруг стоит
вместе с оркестром в лакейской, точно ему не на что нанять капельмейстера!..
- Что ж, стоит с оркестром, - возразил ей муж, - если он сам музыкант и
любит дирижиро
противоположного гуманности, каковую нам следует развивать в себе, отдавая
нашей чувственности не более того, сколько нужно для нашего благоденствия.
На этих словах Вибеля раздался уже не легкий удар в дверь, а громкий
стук, и вместе с тем послышался повелительный голос пани Вибель:
- Генрику, пора чай пить; пан Зверев, идите чай пить!
Вибель при этом развел руками.
- Мешают!.. Как тут быть? - произнес он.
- Мешают-с! - подтвердил Аггей Никитич как бы тоном сожаления и в то же
время поднимаясь со стула.
- Подождите! - остановил его аптекарь. - Когда ж вы еще желаете
прослушать меня?
Аггей Никитич затруднился несколько ответом.
- Завтра вечером? - решил за него Вибель.
- Будьте так добры, завтра! - подхватил вспыхнувший в лице от
удовольствия Аггей Никитич.
После этого Вибель повел своего гостя в маленькую столовую, где за
чисто вычищенным самоваром сидела пани Вибель, кажется, еще кое-что
прибавившая к украшению своего туалета; глазами она указала Аггею Никитичу
на место рядом с ней, а старый аптекарь поместился несколько вдали и закурил
свою трубку с гнущимся волосяным чубуком, изображавшую турка в чалме. Табак,
им куримый, оказался довольно благоухающим и, вероятно, не дешевым.
- Генрику, отчего ж ты не предложишь курить Аггею Никитичу? - сказала
пани Вибель.
- А, извините! - произнес Генрик и, обтерев костяной мундштук трубки,
хотел было предложить ее Аггею Никитичу.
- Нет, пожалуйста! - отказался тот, кланяясь. - Я курю Жуков табак.
- Да, это другой табак, это кнастер; а сигары вы?.. - спросил Вибель.
- Сигары я курю, - отвечал Аггей Никитич.
Услышав это, Вибель торопливо сходил в свой кабинет и принес оттуда
ящик сигар.
- Рекомендую: суха и прекрасно свернута, - сказал он, подавая одну из
них Аггею Никитичу, который довольно неумело закурил сигару, причем пани
Вибель подавала ему свечку, и руки их прикоснулись одна к другой.
Herr Вибель вместе с сигарами захватил также и кота своего, которого,
уложив на колени, стал незаметно для супруги гладить.
Пани Вибель пододвинула к Аггею Никитичу налитый стакан, а вместе с
оным сливки, варенье, лимон обсахаренный и проговорила:
- Цо пан собе еще жычи?*
______________
* Чего еще хочет пан? (Прим. автора.).
- Дзенкуен, опручь гербаты ниц венцей*, - отвечал Аггей Никитич, и все
потом занялись чаем, который, как известно, вызывает несколько к
разговорчивости, что немедля же и обнаружила пани Вибель.
______________
* Благодарю, кроме чаю, ничего не хочу (Прим. автора.).
- Скажите, вам нравится, как его?.. Пан, пан... ну, не знаю! Пан
откупщик? - сказала она.
Аггей Никитич пожал плечами.
- По-моему, - ответил он, - господин Рамзаев... человек очень странный.
- Не странный, а просто дурак, - более решительно определила пани
аптекарша.
- Почему же он дурак? - пожелал знать Вибель, ударив тихонько рукой
кота, который начал было довольно громко мурлыкать.
- Ах, татко, как же ты не понимаешь этого! - воскликнула необыкновенно
мило пани Вибель. - Рамзаев - магнат здешний, богатый человек, и вдруг стоит
вместе с оркестром в лакейской, точно ему не на что нанять капельмейстера!..
- Что ж, стоит с оркестром, - возразил ей муж, - если он сам музыкант и
любит дирижиро