И что ж, вы поигрываете здесь, как и в наших благословенных местах, в
картишки?
- Играю.
- Позвольте мне явиться к вам и быть представленным вашей супруге? -
продолжал экс-предводитель заискивающим голосом.
- Сделайте одолжение! - сказал Лябьев и поспешил подойти к играющим, на
которых устремлены были беспокойные взгляды всех зрителей.
Феодосий Гаврилыч внимательно вскидывал свой шарик и старался поймать
его, - у него глаза даже были налиты кровью. Янгуржеев же совершал игру
почти шутя, и, только как бы желая поскорее кончить партию, он подбросил
шарик сильно по прямой линии вверх и затем, без всякого труда поймав его на
палочку, проговорил:
- Стоп!.. Партия кончена!
- Стоп и я! - сказал на это Феодосий Гаврилыч.
Янгуржеев вопросительно взглянул на него.
- Но это шло на контру? - заметил он.
- Знаю! - отвечал твердым голосом Феодосий Гаврилыч. - Сколько же я
проиграл?
- Тысячу рублей! - отвечал Калмык, сосчитав марки на столе.
- Поэтому я и стоп! - повторил самодовольно Феодосий Гаврилыч. - Я веду
коммерческую игру и проигрываю только то, что у меня в кармане лежит! -
заключил он, обращаясь к прочим своим гостям.
- Это правило отличное, - похвалил его Янгуржеев. - Но если ты каждый
день будешь проигрывать по тысяче, это в год выйдет триста шестьдесят пять
тысяч, что, по-моему, стоит всякой скороспелки, которой ты так боишься!
- Ну, ты у меня, да и никто, я думаю, каждый день по тысяче не
выиграет, - это будьте покойны! - говорил с уверенностью Феодосий Гаврилыч.
- Да вот выиграл же я нынешней весной у тебя на мухах пятьсот рублей.
- Что ж из того? - возразил с упорством Феодосий Гаврилыч. - Это ты не
выиграл, а пари взял!
- Мне все равно, - отвечал Калмык, - лишь бы деньги у меня в кармане
очутились.
Хотя все почти присутствующие знали этот казус, постигший Феодосия
Гаврилыча, однако все складом лиц выразили желание еще раз услышать об этом
событии, и первый заявил о том юный Углаков, сказав:
- Но как же можно выиграть пари на мухах? - Гонку разве вы устраивали
между ними?
- Нет-с, не гонку, - принялся объяснять Янгуржеев, - но Феодосий
Гаврилыч, как, может быть, вам небезызвестно, агроном и любит охранять не
травы, нам полезные, а насекомых, кои вредны травам; это я знаю давно, и вот
раз, когда на вербном воскресеньи мы купили вместе вот эти самые злополучные
шарики, в которые теперь играли, Феодосий Гаврилыч приехал ко мне обедать, и
вижу я, что он все ходит и посматривает на окна, где еще с осени лежало
множество нападавших мух, и потом вдруг стал меня уверять, что в мае месяце
мухи все оживут, а я, по простоте моей, уверяю, что нет. Ну, спор, заклад и
перед тем, как рамы надобно было выставлять, Феодосий Гаврилыч приезжает ко
мне, забрал всех мух с собой, - ждал, ждал, мухи не оживают; делать нечего,
признался и заплатил мне по десяти рублей за штуку.
- Да как же им и ожить, когда ты прежде того их приколол, чтобы я
поспорил с тобой! - воскликнул, наконец, вспыливший Феодосий Гаврилыч.
- Я с осени еще приколол их! - отвечал хладнокровно Калмык.
- Ну, кому же, я вас спрашиваю, господа, придет в голову, как не
дьяволу, придумать такую штуку? - отнесся опять Феодосий Гаврилыч к прочим
своим гостям.
- Однако я придумал же, хотя я не дьявол! - возразил Янгуржеев.
- Нет, дьявол! - п
картишки?
- Играю.
- Позвольте мне явиться к вам и быть представленным вашей супруге? -
продолжал экс-предводитель заискивающим голосом.
- Сделайте одолжение! - сказал Лябьев и поспешил подойти к играющим, на
которых устремлены были беспокойные взгляды всех зрителей.
Феодосий Гаврилыч внимательно вскидывал свой шарик и старался поймать
его, - у него глаза даже были налиты кровью. Янгуржеев же совершал игру
почти шутя, и, только как бы желая поскорее кончить партию, он подбросил
шарик сильно по прямой линии вверх и затем, без всякого труда поймав его на
палочку, проговорил:
- Стоп!.. Партия кончена!
- Стоп и я! - сказал на это Феодосий Гаврилыч.
Янгуржеев вопросительно взглянул на него.
- Но это шло на контру? - заметил он.
- Знаю! - отвечал твердым голосом Феодосий Гаврилыч. - Сколько же я
проиграл?
- Тысячу рублей! - отвечал Калмык, сосчитав марки на столе.
- Поэтому я и стоп! - повторил самодовольно Феодосий Гаврилыч. - Я веду
коммерческую игру и проигрываю только то, что у меня в кармане лежит! -
заключил он, обращаясь к прочим своим гостям.
- Это правило отличное, - похвалил его Янгуржеев. - Но если ты каждый
день будешь проигрывать по тысяче, это в год выйдет триста шестьдесят пять
тысяч, что, по-моему, стоит всякой скороспелки, которой ты так боишься!
- Ну, ты у меня, да и никто, я думаю, каждый день по тысяче не
выиграет, - это будьте покойны! - говорил с уверенностью Феодосий Гаврилыч.
- Да вот выиграл же я нынешней весной у тебя на мухах пятьсот рублей.
- Что ж из того? - возразил с упорством Феодосий Гаврилыч. - Это ты не
выиграл, а пари взял!
- Мне все равно, - отвечал Калмык, - лишь бы деньги у меня в кармане
очутились.
Хотя все почти присутствующие знали этот казус, постигший Феодосия
Гаврилыча, однако все складом лиц выразили желание еще раз услышать об этом
событии, и первый заявил о том юный Углаков, сказав:
- Но как же можно выиграть пари на мухах? - Гонку разве вы устраивали
между ними?
- Нет-с, не гонку, - принялся объяснять Янгуржеев, - но Феодосий
Гаврилыч, как, может быть, вам небезызвестно, агроном и любит охранять не
травы, нам полезные, а насекомых, кои вредны травам; это я знаю давно, и вот
раз, когда на вербном воскресеньи мы купили вместе вот эти самые злополучные
шарики, в которые теперь играли, Феодосий Гаврилыч приехал ко мне обедать, и
вижу я, что он все ходит и посматривает на окна, где еще с осени лежало
множество нападавших мух, и потом вдруг стал меня уверять, что в мае месяце
мухи все оживут, а я, по простоте моей, уверяю, что нет. Ну, спор, заклад и
перед тем, как рамы надобно было выставлять, Феодосий Гаврилыч приезжает ко
мне, забрал всех мух с собой, - ждал, ждал, мухи не оживают; делать нечего,
признался и заплатил мне по десяти рублей за штуку.
- Да как же им и ожить, когда ты прежде того их приколол, чтобы я
поспорил с тобой! - воскликнул, наконец, вспыливший Феодосий Гаврилыч.
- Я с осени еще приколол их! - отвечал хладнокровно Калмык.
- Ну, кому же, я вас спрашиваю, господа, придет в голову, как не
дьяволу, придумать такую штуку? - отнесся опять Феодосий Гаврилыч к прочим
своим гостям.
- Однако я придумал же, хотя я не дьявол! - возразил Янгуржеев.
- Нет, дьявол! - п