и задумается.
- Почти ни с кем! - проговорил Аггей Никитич. - Все как-то не до того
было!.. Впрочем, в этом, знаете, самом дальнем отсюда городке имел честь
быть представлен вашей, кажется, родственнице, madame Ченцовой, у которой -
что, вероятно, известно вам - супруг скончался в Петербурге.
- Да, он умер! - поспешила сказать Сусанна Николаевна, взглянув с
некоторым страхом на Егора Егорыча, который, впрочем, при этом только
нахмурился немного и отнесся к Аггею Никитичу с некоторой иронией:
- Ну, и как же она вам понравилась?
Аггей Никитич глубокомысленно повел бровями.
- По наружности это, что говорить, - belle femme*, - определил он
французским выражением, - но все-таки это не дворянская красота.
______________
* красавица (франц.).
- А какая же? - выпытывал его Егор Егорыч.
- Да такая, что она скорей жидовка, или цыганка, или зырянка из
сибирячек, как я вот видал этаких! - объяснил Аггей Никитич, видимо,
начавший с большим одушевлением говорить, как только речь зашла о женской
красоте.
Егор Егорыч и Сусанна Николаевна при этом переглянулись между собой.
- По какому же поводу вы представлялись госпоже Ченцовой? - спросил
опять с тою же иронией Егор Егорыч.
- Да я и сам не знаю как! - отвечал наивно Аггей Никитич. - Она замуж
выходила в этом городишке, и мне вместе с другими было прислано
приглашение... Я думаю, что ж, неловко не ехать, так как она родственница
ваша!..
- Но за кого она могла выйти? - воскликнул Егор Егорыч.
- Вышла она за управляющего своего, господина Тулузова! - ответил Аггей
Никитич.
Услышав эту фамилию, Сверстов вдруг приподнял свою наклоненную голову и
стал гораздо внимательнее прислушиваться к тому, что рассказывал Аггей
Никитич.
- И свадьба, я вам доложу, - продолжал тот, - была великолепная!..
Венчание происходило в городском соборе, потому что Катерина Петровна
считала низким для себя венчаться в своей сельской церкви, а потом все
духовенство, все чиновники, в том числе и я, поехали к молодым в усадьбу,
которая, вы знаете, верстах в пяти от города. Дом там, без преувеличения
можно сказать, - дворец! Все это везде хрусталь, люстры, свечи восковые!..
За ужином шампанское рекой лилось... После того фейерверк, который делал
какой-то провизор из аптеки, а потому можете судить, что он понимает?.. Мне
сначала, знаете, как человеку, тоже видавшему на своем веку фейерверки, было
просто смешно видеть, как у них то одно не загорится, то другое не вовремя
лопнет, а наконец сделалось страшно, когда вдруг этаких несколько шутих
пустили в народ и главным образом в баб и девок... Слышу - крик, писк, визг
промеж их, а господа сидят и смеются этому... Это, изволите видеть, господин
Тулузов приказал сделать, чтобы развеселить свою супругу и гостей!.. Глупо,
по-моему, и свинство еще вдобавок!..
- Что же, этот управляющий красив собой? - спросил Егор Егорыч.
- Ничего нет особенного; малый еще не старый, видный из себя,
рыжеватый, глаза у него совсем желтые, как у волка, но умный, должно быть, и
бойкий, только манер благородных не имеет, как он там ни задает форсу и ни
важничает.
- Но чем же, однако, он пленил Катерину Петровну? - отнесся Егор Егорыч
как бы больше к Сусанне Николаевне.
Та отвечала ему только грустною улыбкой.
- Про это рассказыва
- Почти ни с кем! - проговорил Аггей Никитич. - Все как-то не до того
было!.. Впрочем, в этом, знаете, самом дальнем отсюда городке имел честь
быть представлен вашей, кажется, родственнице, madame Ченцовой, у которой -
что, вероятно, известно вам - супруг скончался в Петербурге.
- Да, он умер! - поспешила сказать Сусанна Николаевна, взглянув с
некоторым страхом на Егора Егорыча, который, впрочем, при этом только
нахмурился немного и отнесся к Аггею Никитичу с некоторой иронией:
- Ну, и как же она вам понравилась?
Аггей Никитич глубокомысленно повел бровями.
- По наружности это, что говорить, - belle femme*, - определил он
французским выражением, - но все-таки это не дворянская красота.
______________
* красавица (франц.).
- А какая же? - выпытывал его Егор Егорыч.
- Да такая, что она скорей жидовка, или цыганка, или зырянка из
сибирячек, как я вот видал этаких! - объяснил Аггей Никитич, видимо,
начавший с большим одушевлением говорить, как только речь зашла о женской
красоте.
Егор Егорыч и Сусанна Николаевна при этом переглянулись между собой.
- По какому же поводу вы представлялись госпоже Ченцовой? - спросил
опять с тою же иронией Егор Егорыч.
- Да я и сам не знаю как! - отвечал наивно Аггей Никитич. - Она замуж
выходила в этом городишке, и мне вместе с другими было прислано
приглашение... Я думаю, что ж, неловко не ехать, так как она родственница
ваша!..
- Но за кого она могла выйти? - воскликнул Егор Егорыч.
- Вышла она за управляющего своего, господина Тулузова! - ответил Аггей
Никитич.
Услышав эту фамилию, Сверстов вдруг приподнял свою наклоненную голову и
стал гораздо внимательнее прислушиваться к тому, что рассказывал Аггей
Никитич.
- И свадьба, я вам доложу, - продолжал тот, - была великолепная!..
Венчание происходило в городском соборе, потому что Катерина Петровна
считала низким для себя венчаться в своей сельской церкви, а потом все
духовенство, все чиновники, в том числе и я, поехали к молодым в усадьбу,
которая, вы знаете, верстах в пяти от города. Дом там, без преувеличения
можно сказать, - дворец! Все это везде хрусталь, люстры, свечи восковые!..
За ужином шампанское рекой лилось... После того фейерверк, который делал
какой-то провизор из аптеки, а потому можете судить, что он понимает?.. Мне
сначала, знаете, как человеку, тоже видавшему на своем веку фейерверки, было
просто смешно видеть, как у них то одно не загорится, то другое не вовремя
лопнет, а наконец сделалось страшно, когда вдруг этаких несколько шутих
пустили в народ и главным образом в баб и девок... Слышу - крик, писк, визг
промеж их, а господа сидят и смеются этому... Это, изволите видеть, господин
Тулузов приказал сделать, чтобы развеселить свою супругу и гостей!.. Глупо,
по-моему, и свинство еще вдобавок!..
- Что же, этот управляющий красив собой? - спросил Егор Егорыч.
- Ничего нет особенного; малый еще не старый, видный из себя,
рыжеватый, глаза у него совсем желтые, как у волка, но умный, должно быть, и
бойкий, только манер благородных не имеет, как он там ни задает форсу и ни
важничает.
- Но чем же, однако, он пленил Катерину Петровну? - отнесся Егор Егорыч
как бы больше к Сусанне Николаевне.
Та отвечала ему только грустною улыбкой.
- Про это рассказыва