не доктор, а аптекарь - его злейший бы, кажется, враг. Все это дошло,
конечно, до Екатерины Петровны, которая, узнав о болезни Аггея Никитича,
встревожилась до такой степени, что, забыв строгость уездных приличий, вдруг
приехала навестить его и хотя не была им принята, но через три дня снова
посетила Аггея Никитича, причем горничная Агаша, по приказанию барина,
объявила ей, что Аггей Никитич никого из дам не принимает и принимать не
будет, каковой ответ крайне обидел и огорчил Екатерину Петровну. Немало
также ставило в тупик и откупщицу все, что она слышала об Аггее Никитиче и
пани Вибель, тем более, что она не вполне верила, чтобы у той было
что-нибудь серьезное с Аггеем Никитичем, и простодушно полагала, что Марья
Станиславовна, как объяснила та ей, екав с нею в возке в Синьково, разошлась
с мужем по нестерпимости характера его. Вместе с тем откупщицу удивляла
Миропа Дмитриевна, которая, сколько уже времени уехав из их города, строчки
не написала ей, что казалось Анне Прохоровне просто неблагодарностью со
стороны Миропы Дмитриевны. Чтобы хоть сколько-нибудь разгадать всю эту
путаницу, откупщица вознамерилась съездить к бедной пани Вибель, которую
решительно считала жертвою всякого рода глупых сплетен. Она застала Марью
Станиславовну на себя непохожею и, как бы не зная ничего, спросила ее:
- Что такое с вами? Вас нигде не видать! Вы или больны или огорчены
чем-нибудь?
- Нет, - отвечала было сначала пани Вибель, но ее выдали навернувшиеся
на глазах слезы.
- Однако, я вижу, вы плачете, моя милая! - продолжала откупщица
голосом, полным участия.
Пани Вибель молчала.
- Может быть, вас беспокоят какие-нибудь новые неприятности с мужем? -
присовокупила откупщица.
- Нисколько, и разве он смеет делать мне неприятности! - возразила уже
с высокомерием пани Вибель.
- Ну, так что же? - приставала к ней откупщица. - Тут, я вам говорю,
идут по городу такие россказни!..
- Какие? - спросила стремительно и с беспокойством пани Вибель.
- Говорят, что из-за вас, что ли, или за что другое произошла дуэль у
Аггея Никитича с камер-юнкером.
- Это вздор! Никакой дуэли у них не было, - отвергнула пани Вибель.
- Не было, потому что этот камер-юнкеришка струсил и бежал в Москву.
- Он бежал в Москву? - переспросила пани Вибель.
- Да, - подтвердила откупщица. - Ну, а это вы, конечно, знаете, что
Аггей Никитич теперь опасно болен?
- Знаю, что болен, но вовсе не опасно.
- Как же этот дурачок - инвалидный поручик - у нас в доме рассказывал,
что Аггей Никитич будто бы все время лежит в беспамятстве, что его лечит ваш
муж и бывает у него по нескольку раз в день?
- Мой муж?.. Ха-ха-ха... - засмеялась пани Вибель; она решительно не
поверила тому, что слышала, и сказала откупщице: - Этого уж никак не может
быть!
- Не знаю, но говорят, что лечит, - повторила та; ей, конечно, хотелось
бы разузнать еще многое от пани Вибель, но она не решалась, видя, что Марья
Станиславовна была очень расстроена, особенно после того, как откупщица
сказала ей, что Аггея Никитича лечит аптекарь, а потому она, нежнейшим
образом распростившись с пани Вибель, умоляла ее не скучать и приезжать к
ней в дом для развлечения, в какое только угодно время, а главное, быть
откровенной с ней и не скрывать ничего.
- О да, разумеется! - говорила ей в