, но вот тут какое препятствие... - объявила та и
затем рассказала, в чем, собственно, состояло препятствие.
- Но как вам не грех говорить даже об этом! - воскликнул откупщик. -
Вы, конечно, должны ехать с моей женой в возке, который у нас очень покойный
и теплый.
- Ах, я очень буду вам благодарна, но боюсь, что этого, может быть, не
пожелает Анна Прохоровна! - проговорила пани Вибель.
- Отчего ж ей не пожелать? Напротив, - возразил откупщик, - она вам
будет обязана, потому что, вместо того, чтобы скучать одной в возке, она
поедет с компаньонкой. А вам не угодно ли будет со мной ехать в крытых
санях? - обратился он к Аггею Никитичу.
- Зачем же я буду обременять вас, когда у меня своя кибитка есть? -
отказался тот.
- Я знаю, что есть! - подхватил тот. - В таком случае я возьму с собой
поручика; он меня просил взять его с собой.
Таким образом, в ближайшую среду все гости почти одновременно выехали
из города и направились к Синькову, где они застали как самую хозяйку, так
равно и пребывавшего у нее камер-юнкера с какими-то озлобленными
физиономиями. Дело в том, что Екатерина Петровна почти окончательно
рассорилась с своим адоратером, и ссора эта началась с нижеследующего.
- А что, у вас этот долговязый исправник будет также на обеде? -
спросил камер-юнкер.
- Будет! Отчего ж ему не быть? Он давнишний мой знакомый и совершенно
бескорыстный человек, хоть и исправник.
- Сомневаюсь в том! - произнес с злобной усмешкой камер-юнкер. - Что он
мужчина здоровый, это я вижу, но честности его не вполне верю.
- Аггею Никитичу, я думаю, ни тепло, ни холодно оттого, верите ли вы в
его честность или нет! - заметила с полупрезрением Екатерина Петровна.
- Без сомнения! - подхватил камер-юнкер. - Особенно, когда господин
Зверев по своей молодцеватости и могучести имеет, вероятно, весьма лестное о
нем мнение многих дам.
- Из чего ж вы заключаете, что о нем существует такое мнение? -
спросила Екатерина Петровна, поняв, что этот камешек в ее огород кинут.
- Да из того, что эта прелестная madame Вибель, говорят, его любовница.
Екатерина Петровна широко раскрыла глаза: она никак не ожидала услышать
то, что слышала.
- Кто же вам сообщил это? - спросила она.
- Сообщил мне на обеде у откупщика этот старик с густыми бровями,
который и у вас тут был раза два.
- Это почтмейстер наш; но как же ему известно это?
- Не знаю как; по крайней мере он мне довольно подробно рассказал, что
эта дамочка - жена его приятеля, здешнего аптекаря, что с мужем она теперь
не живет, а пребывает в любви с Зверевым.
- Всего скорее, что почтмейстер вам наврал! - возразила Екатерина
Петровна. - Он очень злой и ехидный выдумщик: покойный отец мой всегда его
так понимал.
- Может быть, но я сегодня же испытаю справедливость слов его, -
произнес тоном фата камер-юнкер.
- Каким же образом вы испытаете это? - спросила его, в свою очередь,
тем же насмешливо-неуважительным тоном Екатерина Петровна, и в этом случае
ее подталкивала не ревность, а скорее уже озлобление против камер-юнкера.
- Испытаю это тем, что буду ухаживать за madame Вибель.
- Для какой же это цели? Любопытно знать.
- Ни для какой! От скуки!
- От скуки только?.. Я сама тоже скучаю и от скуки тоже буду ухаживать
за молодцеватым исправником.
- Вам поэто
затем рассказала, в чем, собственно, состояло препятствие.
- Но как вам не грех говорить даже об этом! - воскликнул откупщик. -
Вы, конечно, должны ехать с моей женой в возке, который у нас очень покойный
и теплый.
- Ах, я очень буду вам благодарна, но боюсь, что этого, может быть, не
пожелает Анна Прохоровна! - проговорила пани Вибель.
- Отчего ж ей не пожелать? Напротив, - возразил откупщик, - она вам
будет обязана, потому что, вместо того, чтобы скучать одной в возке, она
поедет с компаньонкой. А вам не угодно ли будет со мной ехать в крытых
санях? - обратился он к Аггею Никитичу.
- Зачем же я буду обременять вас, когда у меня своя кибитка есть? -
отказался тот.
- Я знаю, что есть! - подхватил тот. - В таком случае я возьму с собой
поручика; он меня просил взять его с собой.
Таким образом, в ближайшую среду все гости почти одновременно выехали
из города и направились к Синькову, где они застали как самую хозяйку, так
равно и пребывавшего у нее камер-юнкера с какими-то озлобленными
физиономиями. Дело в том, что Екатерина Петровна почти окончательно
рассорилась с своим адоратером, и ссора эта началась с нижеследующего.
- А что, у вас этот долговязый исправник будет также на обеде? -
спросил камер-юнкер.
- Будет! Отчего ж ему не быть? Он давнишний мой знакомый и совершенно
бескорыстный человек, хоть и исправник.
- Сомневаюсь в том! - произнес с злобной усмешкой камер-юнкер. - Что он
мужчина здоровый, это я вижу, но честности его не вполне верю.
- Аггею Никитичу, я думаю, ни тепло, ни холодно оттого, верите ли вы в
его честность или нет! - заметила с полупрезрением Екатерина Петровна.
- Без сомнения! - подхватил камер-юнкер. - Особенно, когда господин
Зверев по своей молодцеватости и могучести имеет, вероятно, весьма лестное о
нем мнение многих дам.
- Из чего ж вы заключаете, что о нем существует такое мнение? -
спросила Екатерина Петровна, поняв, что этот камешек в ее огород кинут.
- Да из того, что эта прелестная madame Вибель, говорят, его любовница.
Екатерина Петровна широко раскрыла глаза: она никак не ожидала услышать
то, что слышала.
- Кто же вам сообщил это? - спросила она.
- Сообщил мне на обеде у откупщика этот старик с густыми бровями,
который и у вас тут был раза два.
- Это почтмейстер наш; но как же ему известно это?
- Не знаю как; по крайней мере он мне довольно подробно рассказал, что
эта дамочка - жена его приятеля, здешнего аптекаря, что с мужем она теперь
не живет, а пребывает в любви с Зверевым.
- Всего скорее, что почтмейстер вам наврал! - возразила Екатерина
Петровна. - Он очень злой и ехидный выдумщик: покойный отец мой всегда его
так понимал.
- Может быть, но я сегодня же испытаю справедливость слов его, -
произнес тоном фата камер-юнкер.
- Каким же образом вы испытаете это? - спросила его, в свою очередь,
тем же насмешливо-неуважительным тоном Екатерина Петровна, и в этом случае
ее подталкивала не ревность, а скорее уже озлобление против камер-юнкера.
- Испытаю это тем, что буду ухаживать за madame Вибель.
- Для какой же это цели? Любопытно знать.
- Ни для какой! От скуки!
- От скуки только?.. Я сама тоже скучаю и от скуки тоже буду ухаживать
за молодцеватым исправником.
- Вам поэто