должен был шепнуть Адонираму свое
наименование, сообразно которому он и выдавал, что следовало. Догадавшись об
этом, три жадные ученика: Фанор, Амру и Мафусаил, желавшие получать больше
денег, решились выпытать у Адонирама слово мастеров. Воспользовавшись тем,
что по вечерам Адонирам ходил осматривать в храме работы, первый из них,
Мафусаил, остановил его у южных ворот и стал требовать от него, чтобы он
открыл ему слово мастеров; но Адонирам отказал ему в том и получил за то от
Мафусаила удар молотком; потом то же повторилось с Адонирамом у северных
ворот, где Фанор ударил его киркой. Несчастный Адонирам бросился спасаться,
но едва он успел кинуть в колодезь золотой священный треугольник, чтобы он
не достался кому-либо из непосвященных, как был встречен у восточных ворот
Амру, которому он тоже не открыл слова мастера и был им за то заколот
насмерть циркулем. Тело Адонирама убийцы тайно вынесли из храма и вместе с
этим телом куда-то скрылись. Соломон очень разгневался по этому случаю и,
выбрав девять старейших мастеров, велел им непременно отыскать труп
Адонирама и изменить свое символическое слово Иегова, ибо, по своей великой
мудрости, Соломон догадался, что ученики убили Адонирама, выпытывая у него
слово мастера. Избранники сии пошли отыскивать труп и, по тайному
предчувствию, вошли на одну гору, где и хотели отдохнуть, но когда прилегли
на землю, то почувствовали, что она была очень рыхла; заподозрив, что это
была именно могила Адонирама, они воткнули в это место для памяти ветку
акации и возвратились к прочим мастерам, с которыми на общем совещании было
положено: заменить слово Иегова тем словом, какое кто-либо скажет из них,
когда тело Адонирама будет найдено; оно действительно было отыскано там, где
предполагалось, и когда один из мастеров взял труп за руку, то мясо сползло
с костей, и он в страхе воскликнул: макбенак, что по-еврейски значит: "плоть
отделяется от костей". Слово это и взято было мастерами вместо слова Иегова.
Сусанна прослушала эту легенду с трепетным вниманием. В ее молодом
воображении с необыкновенною живостью нарисовался этот огромный, темный храм
иерусалимский, сцена убийства Адонирама и, наконец, мудрость царя Соломина,
некогда изрекшего двум судившимся у него матерям, что ребенок,
предназначенный им к рассечению, должен остаться жив и принадлежать той,
которая отказалась, что она мать ему.
В следующие затем вечера, а их прошло немалое число, Сусанна начала уж
сама заговаривать об масонстве и расспрашивать gnadige Frau о разных
подробностях, касающихся этого предмета.
- Но где же и кто учит учеников? - пожелала она знать.
Gnadige Frau несколько мгновений, видимо, колебалась, но потом, как бы
сообразив pro и contra*, сказала Сусанне:
______________
* за и против (лат.).
- Вот видите, прелесть моя, то, что я вам уже рассказывала и буду
дальше еще говорить, мы можем сообщать только лицам, желающим поступить в
масонство и которые у нас называются ищущими; для прочих же всех людей это
должно быть тайной глубокой.
- Ах, я готова быть ищущей! - проговорила почти умоляющим голосом
Сусанна.
- Это я предчувствовала еще прежде, что меня и вызвало на нескромность,
- продолжала gnadige Frau с чувством, - и я теперь прошу вас об одном: чтобы
вы ни родным вашим, ни друзьям, ни знакомым вашим не рассказывали
наименование, сообразно которому он и выдавал, что следовало. Догадавшись об
этом, три жадные ученика: Фанор, Амру и Мафусаил, желавшие получать больше
денег, решились выпытать у Адонирама слово мастеров. Воспользовавшись тем,
что по вечерам Адонирам ходил осматривать в храме работы, первый из них,
Мафусаил, остановил его у южных ворот и стал требовать от него, чтобы он
открыл ему слово мастеров; но Адонирам отказал ему в том и получил за то от
Мафусаила удар молотком; потом то же повторилось с Адонирамом у северных
ворот, где Фанор ударил его киркой. Несчастный Адонирам бросился спасаться,
но едва он успел кинуть в колодезь золотой священный треугольник, чтобы он
не достался кому-либо из непосвященных, как был встречен у восточных ворот
Амру, которому он тоже не открыл слова мастера и был им за то заколот
насмерть циркулем. Тело Адонирама убийцы тайно вынесли из храма и вместе с
этим телом куда-то скрылись. Соломон очень разгневался по этому случаю и,
выбрав девять старейших мастеров, велел им непременно отыскать труп
Адонирама и изменить свое символическое слово Иегова, ибо, по своей великой
мудрости, Соломон догадался, что ученики убили Адонирама, выпытывая у него
слово мастера. Избранники сии пошли отыскивать труп и, по тайному
предчувствию, вошли на одну гору, где и хотели отдохнуть, но когда прилегли
на землю, то почувствовали, что она была очень рыхла; заподозрив, что это
была именно могила Адонирама, они воткнули в это место для памяти ветку
акации и возвратились к прочим мастерам, с которыми на общем совещании было
положено: заменить слово Иегова тем словом, какое кто-либо скажет из них,
когда тело Адонирама будет найдено; оно действительно было отыскано там, где
предполагалось, и когда один из мастеров взял труп за руку, то мясо сползло
с костей, и он в страхе воскликнул: макбенак, что по-еврейски значит: "плоть
отделяется от костей". Слово это и взято было мастерами вместо слова Иегова.
Сусанна прослушала эту легенду с трепетным вниманием. В ее молодом
воображении с необыкновенною живостью нарисовался этот огромный, темный храм
иерусалимский, сцена убийства Адонирама и, наконец, мудрость царя Соломина,
некогда изрекшего двум судившимся у него матерям, что ребенок,
предназначенный им к рассечению, должен остаться жив и принадлежать той,
которая отказалась, что она мать ему.
В следующие затем вечера, а их прошло немалое число, Сусанна начала уж
сама заговаривать об масонстве и расспрашивать gnadige Frau о разных
подробностях, касающихся этого предмета.
- Но где же и кто учит учеников? - пожелала она знать.
Gnadige Frau несколько мгновений, видимо, колебалась, но потом, как бы
сообразив pro и contra*, сказала Сусанне:
______________
* за и против (лат.).
- Вот видите, прелесть моя, то, что я вам уже рассказывала и буду
дальше еще говорить, мы можем сообщать только лицам, желающим поступить в
масонство и которые у нас называются ищущими; для прочих же всех людей это
должно быть тайной глубокой.
- Ах, я готова быть ищущей! - проговорила почти умоляющим голосом
Сусанна.
- Это я предчувствовала еще прежде, что меня и вызвало на нескромность,
- продолжала gnadige Frau с чувством, - и я теперь прошу вас об одном: чтобы
вы ни родным вашим, ни друзьям, ни знакомым вашим не рассказывали