у кабинета. Полковник выглядел
погруженным в себя "нищим на паперти нищего храма. Зэк'еще успел заметитьу
него состарились даже глаза. Он помнил их острыми глазами хищника.
"И вам несладко, гражданин начальник", - от этой мысли стало немного
легче соображать, появилась крохотная надежда - он должен тебя понять.
- Садись, Вадим. Давно, брат, не виделись. Тебя тоже, гляжу, седина не
обошла.
Указательный палец бьет по мундштуку папиросы потрескавшимся ногтем,
стряхивая пепел в деревянную пепельницу и в рукав кителя.
- Сколько раз я тебя спасал, Вадим?
- Два раза, гражданин начальник, - нау; ад говорит зэк.
- Три, - уточняет полковник, очевидно, тоже наугад, - ты помнишь грека,
с которым собирался бежать?
- Я каждый день собираюсь это сделать, гражданин начальник. Во сне.
Душа бежит, а разум не пускает.
- Не крути! Грека помнишь?
- Знал одного грека, Заратиади. Мы с ним лежали в больнице...
- Погиб, - полковник посмотрел на заключенного с ухмылкой, - а я все
жду, когда ты думать начнешь.
Пытаюсь по возможности помогать...
- Спасибо, гражданин начальник. Мне от ваших благодеяний сегодня уже
отломилось.
- Били?
Упороз смотрел в одну точку, не поднимая глаз. Паника кончилась, он
думал над каждым словом и жестом, зная: любой, самый простенький вопрос
надо прежде всего встретить молчакнег,;.
- Значит, били, - вздохнул полковник, - сволочи!
Время не чувствуют. Я разберусь. Хорошо, хоть не убили...
"Опять не ведешь протокол... Работаешь на себя или..."
Морабели прервал его размышления. Он вдруг резко развернулся к портрету
Дзержинского - единственному предмету, оживлявшему спартанский вид
кабинета, сказал:
- А скажи, Вадим, ты хоть знаешь, какой груз ушел тогда из зоны?
- Нет, гражданин начальник.
- Дьяков знает. Ты его бережешь, а он поделиться не хочет. Странно.
Целое богатство ушло! Такие ценности - голова не верит.
- Мне-то что с того, гражданин начальник?
Полковник не придал словам никакого значения. Он, похоже, вел его к
какой-то интересной мысли:
- Если бы ты оказался в доле - обеспечил себя до конца жизни.
- Можно подумать - меня завтра освобождают...
-- Думать надо, Вадим, - загадочно произнес Важа Спиридонович, - он же
от тебя зависит не меньше, чем ты от него. Игра честная. Мамой клянусь!
- А ведь действительно, если вам верить, гражданин начальник, ситуация
интересная, - Упоров чувствовал, что переступает опасную черту, в то же
время он боялся своим упрямством толкнуть начальника отдела по борьбе с
бандитизмом на решительный поступок, - только ведь вы сами сказали - груз
ушел...
- Это ничего не значит. Главное узнать - куда?!
- Кому узнать, гражданин начальник?
Морабели сломал в волосатых пальцах очередную папиросу.
- Пока должен знать ты. Дальше посмотрим...
У нас могут возникнуть основания для спокойной мужской договоренности
на джентльменских началах. Не так ли?
- Наверное, гражданин начальник...
Телефонный звонок прервал робкий ответ зэка. Морабели взял трубку и
сказал:
- Узнал, товарищ полковник. Доброе утро! Опергруппа еще не вернулась.
Да, всю ночь. Привык. Мы - отдел по борьбе с бандитизмом. Были основания
для срочного вызова. У меня. Капитан Серякин мог сам позвонить и выяснить.
Ничего серьезного. Взаимополезные уточнения. Уже выезжает.
Полковник положил трубку, подмигнул, но не очень.
весело:
- Выехал ты. Обратил внимание: не отправлен, а "выехал"? Тво
погруженным в себя "нищим на паперти нищего храма. Зэк'еще успел заметитьу
него состарились даже глаза. Он помнил их острыми глазами хищника.
"И вам несладко, гражданин начальник", - от этой мысли стало немного
легче соображать, появилась крохотная надежда - он должен тебя понять.
- Садись, Вадим. Давно, брат, не виделись. Тебя тоже, гляжу, седина не
обошла.
Указательный палец бьет по мундштуку папиросы потрескавшимся ногтем,
стряхивая пепел в деревянную пепельницу и в рукав кителя.
- Сколько раз я тебя спасал, Вадим?
- Два раза, гражданин начальник, - нау; ад говорит зэк.
- Три, - уточняет полковник, очевидно, тоже наугад, - ты помнишь грека,
с которым собирался бежать?
- Я каждый день собираюсь это сделать, гражданин начальник. Во сне.
Душа бежит, а разум не пускает.
- Не крути! Грека помнишь?
- Знал одного грека, Заратиади. Мы с ним лежали в больнице...
- Погиб, - полковник посмотрел на заключенного с ухмылкой, - а я все
жду, когда ты думать начнешь.
Пытаюсь по возможности помогать...
- Спасибо, гражданин начальник. Мне от ваших благодеяний сегодня уже
отломилось.
- Били?
Упороз смотрел в одну точку, не поднимая глаз. Паника кончилась, он
думал над каждым словом и жестом, зная: любой, самый простенький вопрос
надо прежде всего встретить молчакнег,;.
- Значит, били, - вздохнул полковник, - сволочи!
Время не чувствуют. Я разберусь. Хорошо, хоть не убили...
"Опять не ведешь протокол... Работаешь на себя или..."
Морабели прервал его размышления. Он вдруг резко развернулся к портрету
Дзержинского - единственному предмету, оживлявшему спартанский вид
кабинета, сказал:
- А скажи, Вадим, ты хоть знаешь, какой груз ушел тогда из зоны?
- Нет, гражданин начальник.
- Дьяков знает. Ты его бережешь, а он поделиться не хочет. Странно.
Целое богатство ушло! Такие ценности - голова не верит.
- Мне-то что с того, гражданин начальник?
Полковник не придал словам никакого значения. Он, похоже, вел его к
какой-то интересной мысли:
- Если бы ты оказался в доле - обеспечил себя до конца жизни.
- Можно подумать - меня завтра освобождают...
-- Думать надо, Вадим, - загадочно произнес Важа Спиридонович, - он же
от тебя зависит не меньше, чем ты от него. Игра честная. Мамой клянусь!
- А ведь действительно, если вам верить, гражданин начальник, ситуация
интересная, - Упоров чувствовал, что переступает опасную черту, в то же
время он боялся своим упрямством толкнуть начальника отдела по борьбе с
бандитизмом на решительный поступок, - только ведь вы сами сказали - груз
ушел...
- Это ничего не значит. Главное узнать - куда?!
- Кому узнать, гражданин начальник?
Морабели сломал в волосатых пальцах очередную папиросу.
- Пока должен знать ты. Дальше посмотрим...
У нас могут возникнуть основания для спокойной мужской договоренности
на джентльменских началах. Не так ли?
- Наверное, гражданин начальник...
Телефонный звонок прервал робкий ответ зэка. Морабели взял трубку и
сказал:
- Узнал, товарищ полковник. Доброе утро! Опергруппа еще не вернулась.
Да, всю ночь. Привык. Мы - отдел по борьбе с бандитизмом. Были основания
для срочного вызова. У меня. Капитан Серякин мог сам позвонить и выяснить.
Ничего серьезного. Взаимополезные уточнения. Уже выезжает.
Полковник положил трубку, подмигнул, но не очень.
весело:
- Выехал ты. Обратил внимание: не отправлен, а "выехал"? Тво