подобран грамотно, однако...
некоторые фамилии вызвали недоумение у начальника режима и у меня тоже.
Подойдите ближе!
Упоров сделал три шага вперед, остановившись с вытянутыми по швам
руками. В самом зэке зрело сопротивление нелепой, деревянной стойке, но он
ничего не мог с собой поделать, тянулся изо всех сил.
- Вот хотя бы Ольховский. Во время войны сотрудничал с немцами,
осведомитель гестапо! К тому же ему скора шестьдесят.
- Разрешите объяснить, гражданин начальник!
Губарь кивнул.
- Ян Салич - лучший специалист по россыпным месторождениям, а вы,
гражданин начальник, обещали нам в новом году технику...
- Обещал?! - полковник вытянул губы и убрал со стола руки. - С вами,
однако, не разговоришься, Упоров.
Допустим, он вам нужен, репутация фашистского прихвостня вас не смущает?
- Все сидим на общих основаниях, гражданин начальник...
- А Дьяков, это же смешно!
Губарь поднялся, жестом подчеркнул свое окончательное несогласие:
- Человек, живущий по законам уголовного мира.
Что он будет у вас делать? Наши с вами цели и цель Дьякова диаметрально
противоположны. Вы-показательная бригада! Скажите честно...
- Заключенный Дьяков встал на путь исправления, гражданин начальник!
- Я просил-честно! - Губарь взял карандаш, торцом стукнул по крышке
стола. - Вы должны понять...
- Простите, гражданин начальник, - зэк говорил волнуясь, и Губарь
поверил в искренность его переживаний. - Мне не обязательно вас понимать,
но обязательно слушаться. Я, конечно, не смею настаивать...
- Продолжайте, продолжайте, Упоров, - кивнул начальник колонии,
наверное, догадываясь, о чем пойдет речь.
- Если бы вы попробовали меня понять. Администрация принимает решения,
за которые нам, работягам, приходится иногда платить жизнями.
Губарь смотрел на заключенного с некоторым сочувствием, между ними
кончилось молчаливое противоборство. Сейчас полковнику, наверное, и
вправду было жалковато человека, на которого он решил поставить.
- Мы подумаем, - произнес он вполголоса. - Говорите-встал на путь
исправления? Хе! Прямо анекдоты какие-то з моем кабинете, сказки для
взрослых идиотов!
- Для вас, может, и сказки, гражданин начальник, меня же просто
грохнут. - Он ждал, что полковник вскочит, закричит, одним словом, начнет
доказывать ему - власть на Крученом находится в его руках, он -Хозяин!
Ничего подобного не произошло. Губарь недовольно пошевелил седыми
бровями и спокойно сказал:
- Действительность, к сожалению, не всегда подчиняется закону...
Хорошо, что вы не стали темнить. Тут есть еще одна сомнительная личность.
Начальник лагеря склонил голову набок. Улыбка была где-то внутри, под
мундиром с широким рядом орденских колодок на левой стороне. Заключенный,
однако, чувствовал - он улыбается, иронично и незло.
- Вы - верующий, Упоров?
- "Религия - опиум для народа", гражданин начальник. - Вадим знал, о
ком пойдет речь, затягивал время, обдумывая ответ.
- Я насчет этого попа, как его фамилия... - Губарь глянул в бумаги. -
Тихомирова. Придется объясниться.
- Святое дело начинаем, гражданин начальник: без попа неловко.
Недавнее понимание распалось. Зэк почувствовал и сжался.
- Вы хитрец. Смотрите, не перехитрите самого себя!
Полковник вынул из кармана носовой платок, прикоснулся к глазам.
- Плохая шутка, гражданин начальник. Виноват.
В воскресенье из тюрьмы привезли разную накипь. Этого, из попов, никто
не хотел брать: тощой...
некоторые фамилии вызвали недоумение у начальника режима и у меня тоже.
Подойдите ближе!
Упоров сделал три шага вперед, остановившись с вытянутыми по швам
руками. В самом зэке зрело сопротивление нелепой, деревянной стойке, но он
ничего не мог с собой поделать, тянулся изо всех сил.
- Вот хотя бы Ольховский. Во время войны сотрудничал с немцами,
осведомитель гестапо! К тому же ему скора шестьдесят.
- Разрешите объяснить, гражданин начальник!
Губарь кивнул.
- Ян Салич - лучший специалист по россыпным месторождениям, а вы,
гражданин начальник, обещали нам в новом году технику...
- Обещал?! - полковник вытянул губы и убрал со стола руки. - С вами,
однако, не разговоришься, Упоров.
Допустим, он вам нужен, репутация фашистского прихвостня вас не смущает?
- Все сидим на общих основаниях, гражданин начальник...
- А Дьяков, это же смешно!
Губарь поднялся, жестом подчеркнул свое окончательное несогласие:
- Человек, живущий по законам уголовного мира.
Что он будет у вас делать? Наши с вами цели и цель Дьякова диаметрально
противоположны. Вы-показательная бригада! Скажите честно...
- Заключенный Дьяков встал на путь исправления, гражданин начальник!
- Я просил-честно! - Губарь взял карандаш, торцом стукнул по крышке
стола. - Вы должны понять...
- Простите, гражданин начальник, - зэк говорил волнуясь, и Губарь
поверил в искренность его переживаний. - Мне не обязательно вас понимать,
но обязательно слушаться. Я, конечно, не смею настаивать...
- Продолжайте, продолжайте, Упоров, - кивнул начальник колонии,
наверное, догадываясь, о чем пойдет речь.
- Если бы вы попробовали меня понять. Администрация принимает решения,
за которые нам, работягам, приходится иногда платить жизнями.
Губарь смотрел на заключенного с некоторым сочувствием, между ними
кончилось молчаливое противоборство. Сейчас полковнику, наверное, и
вправду было жалковато человека, на которого он решил поставить.
- Мы подумаем, - произнес он вполголоса. - Говорите-встал на путь
исправления? Хе! Прямо анекдоты какие-то з моем кабинете, сказки для
взрослых идиотов!
- Для вас, может, и сказки, гражданин начальник, меня же просто
грохнут. - Он ждал, что полковник вскочит, закричит, одним словом, начнет
доказывать ему - власть на Крученом находится в его руках, он -Хозяин!
Ничего подобного не произошло. Губарь недовольно пошевелил седыми
бровями и спокойно сказал:
- Действительность, к сожалению, не всегда подчиняется закону...
Хорошо, что вы не стали темнить. Тут есть еще одна сомнительная личность.
Начальник лагеря склонил голову набок. Улыбка была где-то внутри, под
мундиром с широким рядом орденских колодок на левой стороне. Заключенный,
однако, чувствовал - он улыбается, иронично и незло.
- Вы - верующий, Упоров?
- "Религия - опиум для народа", гражданин начальник. - Вадим знал, о
ком пойдет речь, затягивал время, обдумывая ответ.
- Я насчет этого попа, как его фамилия... - Губарь глянул в бумаги. -
Тихомирова. Придется объясниться.
- Святое дело начинаем, гражданин начальник: без попа неловко.
Недавнее понимание распалось. Зэк почувствовал и сжался.
- Вы хитрец. Смотрите, не перехитрите самого себя!
Полковник вынул из кармана носовой платок, прикоснулся к глазам.
- Плохая шутка, гражданин начальник. Виноват.
В воскресенье из тюрьмы привезли разную накипь. Этого, из попов, никто
не хотел брать: тощой...