; я пришла за своим, а не за вашим; у меня
есть расписка.
- Убирайтесь к черту с вашей распиской! Этаких животных я по шее имею
привычку гонять и с вами так же распоряжусь.
- Видали ли? Со мной так распорядиться? - сказала Татьяна Ивановна,
тоже вышедшая из себя, показывая Хозарову два кукиша. - Подайте деньги мои,
а не то в тюрьму посажу. Провалиться мне сквозь землю, если я теще не
расскажу все ваши подлые намерения! Да и Варваре Александровне объясню,
бесстыдник этакой, пусть знают, какие вы для всех козни-то приготовляете.
- Я говорю тебе: убирайся вон, пряничная форма! - закричал Сергей
Петрович, вскакивая с своего места.
Почтеннейшая Татьяна Ивановна, видно, очень не любила, чтобы называли
ее пряничной формой. Лицо ее побледнело, руки, ноги задрожали, и губы
посинели.
- Врешь, обольститель, я не пойду! Не смеешь тронуть, извини: сама
плеваться умею! - закричала она звонким и резким голосом; но Хозаров,
схватив ее за плечи, начал толкать из комнаты.
Девица Замшева, с своей стороны, защищалась храбро; на получаемые
толчки она отвечала, насколько достало у ней сил, тоже толчками. Но так как
мужчины, действуя физическою силою, всегда берут верх над слабыми женщинами,
то и почтеннейшая хозяйка, несмотря на сильный отпор, была вытолкана
неблагодарным постояльцем на крыльцо до самых дверей, которые перед самым ее
носом были быстро захлопнуты. Сверх того она еще получила такой толчок, что
не в состоянии была устоять на ногах и кувырком скатилась с лестницы.
При этом падении благородная девица, вероятно, сильно зашибла ногу,
потому что, когда она встала и, залившись горькими слезами, отправилась
домой, то весьма заметно прихрамывала на правую ногу.
X
В настоящей главе я должен вернуться несколько назад. После того
случая, как Мари просила у Катерины Архиповны для мужа денег, между зятем и
тещею окончательно нарушилось всякое родственное расположение. Хозаров
донельзя взбесился на свою belle-mere и поклялся, во что бы то ни стало,
выжить ее из дому, зная наперед, что ничем так не может досадить страстной
матери. Для этой цели он первоначально перестал с Катериной Архиповной
кланяться, говорить и даже глядеть на нее; но это не помогало: старуха жила
по-прежнему и сама, с своей стороны, не обращала на зятя никакого внимания.
Хозаров решился делать и говорить все назло ей: проговаривала ли она, что в
комнате холодно, он нарочно отпирал форточку; если же она говорила, что
слишком тепло, - в ту же минуту отворялись все душники; но Катерина
Архиповна оставалась хладнокровна, и все эти проделки Сергея Петровича,
направленные на личную особу тещи, не принесли желаемого успеха. Герой май
решился мучить старуху тем, что стал при ней, на правах мужа, бранить Мари,
которая была так еще молода, что даже не умела, с своей стороны, хорошенько
отбраниваться и только начинала обыкновенно плакать. Этого Катерина
Архиповна уже не в состоянии была переносить равнодушно; она обыкновенно
заступалась за дочь и пропекала зятя, как говорится, на обе корки, но в этом
случае Хозаров уже не обращал внимания и только смеялся, отчего еще более
плакала Мари и выходила из себя Катерина Архиповна.
Все такого рода сцены для Мари оканчивались слезами, но для Катерины
Архиповны это была пытка. Она дох
есть расписка.
- Убирайтесь к черту с вашей распиской! Этаких животных я по шее имею
привычку гонять и с вами так же распоряжусь.
- Видали ли? Со мной так распорядиться? - сказала Татьяна Ивановна,
тоже вышедшая из себя, показывая Хозарову два кукиша. - Подайте деньги мои,
а не то в тюрьму посажу. Провалиться мне сквозь землю, если я теще не
расскажу все ваши подлые намерения! Да и Варваре Александровне объясню,
бесстыдник этакой, пусть знают, какие вы для всех козни-то приготовляете.
- Я говорю тебе: убирайся вон, пряничная форма! - закричал Сергей
Петрович, вскакивая с своего места.
Почтеннейшая Татьяна Ивановна, видно, очень не любила, чтобы называли
ее пряничной формой. Лицо ее побледнело, руки, ноги задрожали, и губы
посинели.
- Врешь, обольститель, я не пойду! Не смеешь тронуть, извини: сама
плеваться умею! - закричала она звонким и резким голосом; но Хозаров,
схватив ее за плечи, начал толкать из комнаты.
Девица Замшева, с своей стороны, защищалась храбро; на получаемые
толчки она отвечала, насколько достало у ней сил, тоже толчками. Но так как
мужчины, действуя физическою силою, всегда берут верх над слабыми женщинами,
то и почтеннейшая хозяйка, несмотря на сильный отпор, была вытолкана
неблагодарным постояльцем на крыльцо до самых дверей, которые перед самым ее
носом были быстро захлопнуты. Сверх того она еще получила такой толчок, что
не в состоянии была устоять на ногах и кувырком скатилась с лестницы.
При этом падении благородная девица, вероятно, сильно зашибла ногу,
потому что, когда она встала и, залившись горькими слезами, отправилась
домой, то весьма заметно прихрамывала на правую ногу.
X
В настоящей главе я должен вернуться несколько назад. После того
случая, как Мари просила у Катерины Архиповны для мужа денег, между зятем и
тещею окончательно нарушилось всякое родственное расположение. Хозаров
донельзя взбесился на свою belle-mere и поклялся, во что бы то ни стало,
выжить ее из дому, зная наперед, что ничем так не может досадить страстной
матери. Для этой цели он первоначально перестал с Катериной Архиповной
кланяться, говорить и даже глядеть на нее; но это не помогало: старуха жила
по-прежнему и сама, с своей стороны, не обращала на зятя никакого внимания.
Хозаров решился делать и говорить все назло ей: проговаривала ли она, что в
комнате холодно, он нарочно отпирал форточку; если же она говорила, что
слишком тепло, - в ту же минуту отворялись все душники; но Катерина
Архиповна оставалась хладнокровна, и все эти проделки Сергея Петровича,
направленные на личную особу тещи, не принесли желаемого успеха. Герой май
решился мучить старуху тем, что стал при ней, на правах мужа, бранить Мари,
которая была так еще молода, что даже не умела, с своей стороны, хорошенько
отбраниваться и только начинала обыкновенно плакать. Этого Катерина
Архиповна уже не в состоянии была переносить равнодушно; она обыкновенно
заступалась за дочь и пропекала зятя, как говорится, на обе корки, но в этом
случае Хозаров уже не обращал внимания и только смеялся, отчего еще более
плакала Мари и выходила из себя Катерина Архиповна.
Все такого рода сцены для Мари оканчивались слезами, но для Катерины
Архиповны это была пытка. Она дох