Масоны


о гладким улицам
губернского города. Когда они проезжали невдалеке от губернаторского дома,
то Клавская, все время закрывавшая себе муфтой лицо от холода, проговорила
негромко:
- Заедемте, пожалуйста, к дяде позавтракать!.. Он очень, бедный,
расстроен и будет утешен вашим визитом... Повар у него отличный!
Сенатор на первых порах поморщился немного.
- Я очень уважаю вашего дядю, и мне от души его жаль, но заезжать к
нему, comprenez vous*... Он губернатор здешний, я - ревизующий сенатор.
______________
* видите ли... (франц.).

Говоря это, он, кажется, трепетал от страха, чтобы не рассердить очень
своим отказом Клавскую.
- Полноте, что за мелочи! - возразила она ему убеждающим и нежным
тоном. - Кого и чего вы опасаетесь? Если не для дяди, так для меня заедемте
к нему, - я есть хочу!
- Извольте, извольте!.. - не выдержал долее граф. - Я для вас готов
быть у старика... Он, я знаю, не так виноват, как говорят про него враги
его.
- Ах, он ангел! - воскликнула Клавская. - И если за что страдает, так
за доброту свою!.. - присовокупила она и остановила муфтой кучера у
губернаторского подъезда.
Сенатор выскочил из саней первый, и в то время, как он подавал руку
Клавской, чтобы высадить ее, мимо них пронесся на своей тройке Марфин и
сделал вид, что он не видал ни сенатора, ни Клавской. Те тоже как будто бы
не заметили его.
Егор Егорыч, чтобы размыкать гложущую его тоску, обскакал почти весь
город и теперь ехал домой; но тут вдруг переменил намерение и велел кучеру
везти себя к губернскому предводителю, с которым ему главным образом
желалось поделиться снова вспыхнувшим в его сердце гневом. Услыхав от лакея,
что Крапчик был еще в спальне, Егор Егорыч не стеснился этим и направился
туда. Губернский предводитель в это время, сидя перед своей конторкой,
сводил итоги расходам по вчерашнему балу и был, видимо, не в духе: расходов
насчитывалось более чем на три тысячи. Марфин влетел к нему, по обыкновению,
вихрем, так что губернский предводитель немножко даже вздрогнул.
- Какими судьбами? - произнес он.
Марфин бросил небрежно свою шапку на диванчик и принялся ходить по
комнате.
- Сейчас я был у сенатора и убедился, что он старая остзейская лиса и
больше ничего! - сказал он.
- Стало быть, вы объяснялись с ним о чем-нибудь? - спросил губернский
предводитель со свойственным ему в известных случаях любопытством.
- Объяснялся... Граф сам первый начал и спросил, что за человек
губернатор? Я говорю: он дрянь и взяточник!
Губернский предводитель с удовольствием усмехнулся.
- Что же граф на это?
- Граф говорит, что нет и что он об губернаторе слышал много хорошего
от людей, не принадлежащих к вашей партии!
- Моей партии? - переспросил губернский предводитель с недоумением и
отчасти с неудовольствием.
- Ну, вашей, моей, как хотите назовите! - кипятился Марфин. - Но это
все еще цветочки!.. Цветочки! Ягодки будут впереди, потому что за пять минут
перед сим, при проезде моем мимо палат начальника губернии, я вижу, что
monsieur le comte et madame Klavsky* вдвоем на парных санях подкатили к
дверям его превосходительства и юркнули в оные.
______________
* господин граф и мадам Клавская (франц.).

Губернский предводитель развел руками.
- Странно!.. - сказал он. - Граф до сего