нимал
в кузьмищевском доме Мартын Степаныч. Здесь Егор Егорыч прямо начал:
- При Сусанне Николаевне я не хотел говорить, чтобы не встревожить ее;
но вот что мне пришло в голову: если племянник мой действительно стрелял в
жену свою, так это уголовщина!.. Это покушение на убийство!.. Дело должно об
этом начаться!..
- Никакого дела не будет, - сказал Мартын Степаныч, - о том просила
сама госпожа Ченцова... Губернатор об этом при мне лично рассказывал Ивану
Петровичу.
- Спасибо еще и за то, что не хотела совсем погубить несчастного, -
произнес с горькой иронией Егор Егорыч, - но куда же он уехал от нее?
- Говорят, что в Петербург.
Егор Егорыч вдруг как бы ожил.
- Если это так, - заговорил он с сильным волнением, - так вот к вам от
меня не просьба, нет, а более того, мольба: когда вы приедете в Петербург,
то разузнайте адрес Ченцова и пришлите мне этот адрес; кроме того, лично
повидайте Ченцова и скажите, что я ему простил и прощаю все, и пусть он
требует от меня помощи, в какой только нуждается!
- Не промедлю дня по приезде исполнить ваше поручение и обо всем вас
подробно уведомлю, - отвечал на это Пилецкий.
Распростившись после того с своим гостем и пожелав ему спокойной ночи,
Егор Егорыч не возвратился в гостиную, а прошел в свою комнату, Сусанна
Николаевна, чутким ухом услыхавшая его шаги, тоже оставила гостиную и прошла
к нему. По уходе ее gnadige Frau начала расспрашивать Аггея Никитича.
- Вы, вероятно, служите здесь где-нибудь?
- Я здешний губернский почтмейстер, - отвечал он.
- А!.. - произнесла многозначительно gnadige Frau.
- И вы всегда по почтовой части служили? - спросил, с своей стороны,
Сверстов.
- Нет-с, напротив, - отвергнул Аггей Никитич, - я до этого в военной
службе двадцать лет оттрубил.
- Что ж вас заставило покинуть военную службу? - проговорила с
некоторым удивлением gnadige Frau, всегда предпочитавшая военных штатским
чиновникам, так как сих последних она считала взяточниками.
- Как вам сказать, что заставило, - многое! - отвечал неторопливо и
соображающим тоном Аггей Никитич. - Военная служба хороша, когда человек еще
молод, любит бывать в обществе и желает нравиться дамам, а я уж женатый... и
поэтому, как говорится, ломоть отрезанный; но главнее всего-с, - продолжал
он все с большим и большим одушевлением, - служа здесь, я нахожусь в таком
недальнем расстоянии от Егора Егорыча, что могу воспользоваться его беседой,
когда только он позволит мне... А это для меня теперь, говорю вам, как перед
образом, дороже всего в мире.
При таком откровенном излиянии Зверевым своих чувств доктор и gnadige
Frau переглянулись между собою и оба окончательно убедились, что Аггей
Никитич в самом деле ищущий и искренно ищущий. Gnadige Frau, впрочем, по
своей точности хотела также доведаться, как собственно Егор Егорыч понимает
этого ищущего.
- Вы, может быть, и самое место в почтамте получили по рекомендации
Егора Егорыча? - спросила она.
- Конечно, через него!.. А то через кого же? - воскликнул Аггей
Никитич. - Словом-с, он мой духовный и вещественный благодетель. Я даже не
сумею вам передать, что со мной произошло перед знакомством моим с Егором
Егорычем... Я еще прежде того имел счастье встретить семейство Сусанны
Николаевны, а потом уж увидел у них Егора Егорыча, и мне показалось, что я
прежде хо
в кузьмищевском доме Мартын Степаныч. Здесь Егор Егорыч прямо начал:
- При Сусанне Николаевне я не хотел говорить, чтобы не встревожить ее;
но вот что мне пришло в голову: если племянник мой действительно стрелял в
жену свою, так это уголовщина!.. Это покушение на убийство!.. Дело должно об
этом начаться!..
- Никакого дела не будет, - сказал Мартын Степаныч, - о том просила
сама госпожа Ченцова... Губернатор об этом при мне лично рассказывал Ивану
Петровичу.
- Спасибо еще и за то, что не хотела совсем погубить несчастного, -
произнес с горькой иронией Егор Егорыч, - но куда же он уехал от нее?
- Говорят, что в Петербург.
Егор Егорыч вдруг как бы ожил.
- Если это так, - заговорил он с сильным волнением, - так вот к вам от
меня не просьба, нет, а более того, мольба: когда вы приедете в Петербург,
то разузнайте адрес Ченцова и пришлите мне этот адрес; кроме того, лично
повидайте Ченцова и скажите, что я ему простил и прощаю все, и пусть он
требует от меня помощи, в какой только нуждается!
- Не промедлю дня по приезде исполнить ваше поручение и обо всем вас
подробно уведомлю, - отвечал на это Пилецкий.
Распростившись после того с своим гостем и пожелав ему спокойной ночи,
Егор Егорыч не возвратился в гостиную, а прошел в свою комнату, Сусанна
Николаевна, чутким ухом услыхавшая его шаги, тоже оставила гостиную и прошла
к нему. По уходе ее gnadige Frau начала расспрашивать Аггея Никитича.
- Вы, вероятно, служите здесь где-нибудь?
- Я здешний губернский почтмейстер, - отвечал он.
- А!.. - произнесла многозначительно gnadige Frau.
- И вы всегда по почтовой части служили? - спросил, с своей стороны,
Сверстов.
- Нет-с, напротив, - отвергнул Аггей Никитич, - я до этого в военной
службе двадцать лет оттрубил.
- Что ж вас заставило покинуть военную службу? - проговорила с
некоторым удивлением gnadige Frau, всегда предпочитавшая военных штатским
чиновникам, так как сих последних она считала взяточниками.
- Как вам сказать, что заставило, - многое! - отвечал неторопливо и
соображающим тоном Аггей Никитич. - Военная служба хороша, когда человек еще
молод, любит бывать в обществе и желает нравиться дамам, а я уж женатый... и
поэтому, как говорится, ломоть отрезанный; но главнее всего-с, - продолжал
он все с большим и большим одушевлением, - служа здесь, я нахожусь в таком
недальнем расстоянии от Егора Егорыча, что могу воспользоваться его беседой,
когда только он позволит мне... А это для меня теперь, говорю вам, как перед
образом, дороже всего в мире.
При таком откровенном излиянии Зверевым своих чувств доктор и gnadige
Frau переглянулись между собою и оба окончательно убедились, что Аггей
Никитич в самом деле ищущий и искренно ищущий. Gnadige Frau, впрочем, по
своей точности хотела также доведаться, как собственно Егор Егорыч понимает
этого ищущего.
- Вы, может быть, и самое место в почтамте получили по рекомендации
Егора Егорыча? - спросила она.
- Конечно, через него!.. А то через кого же? - воскликнул Аггей
Никитич. - Словом-с, он мой духовный и вещественный благодетель. Я даже не
сумею вам передать, что со мной произошло перед знакомством моим с Егором
Егорычем... Я еще прежде того имел счастье встретить семейство Сусанны
Николаевны, а потом уж увидел у них Егора Егорыча, и мне показалось, что я
прежде хо