ворил он.
- Не любите ли, например, покушать много? - продолжал Егор Егорыч с
доброю улыбкой.
- В этом грешен, - отвечал откровенно Аггей Никитич.
- Не нужно того!.. Пословица говорит: сытое брюхо к ученью глухо; а
кроме того, и в смысле тела нашего нездорово!.. - поучал Егор Егорыч,
желавший, кажется, прежде всего поумалить мяса в Аггее Никитиче и потом уже
давать направление его нравственным заложениям.
- Насчет здоровья, я не думаю, чтобы нам, военным, было вредно плотно
поесть: как прошагаешь в день верст пятнадцать, так и не почувствуешь даже,
что ел; конечно, почитать что-нибудь не захочешь, а скорей бы спать после
того.
- Полноте, пожалуйста, клеветать на себя! - перебила Аггея Никитича
Миропа Дмитриевна. - Не верьте ему: он очень мало, сравнительно с другими
мужчинами, кушает, - пояснила она Егору Егорычу.
- Как мало?.. Вы не видали, - сказал ей Аггей Никитич, - а я раз, после
одной охоты в царстве польском - пропасть мы тогда дичи настреляли! -
пятьдесят бекасов и куличков съел за ужином!
- Много, и не рекомендую этого делать вперед! - посоветовал Егор Егорыч
и, опять-таки с доброй улыбкой, перешел на другое.
- Ну, а как вы, майор, насчет водочки?
- Этого совсем почти не пьет, - поспешила ответить за Аггея Никитича
Миропа Дмитриевна.
- Водочки и вообще вина я могу выпить ведро и ни в одном глазе не буду
пьян, но не делаю того, понимая, что человек бывает гадок в этом виде! -
добавил с своей стороны Аггей Никитич.
- Это хорошо! - похвалил его Егор Егорыч и, помолчав немного,
присовокупил: - Вместе с тем также следует и женщин избегать в смысле
чувственном.
Сказав последние слова, Егор Егорыч вспомнил, что в их обществе есть
дама, а потому он вежливо обратился к Миропе Дмитриевне и произнес:
- Pardon, madame!
- Ах, помилуйте, ничего, я не девушка! - отозвалась она, держа,
впрочем, глаза потупленными.
- За неволю станешь избегать, - проговорил на это невеселым голосом
Аггей Никитич, - когда хорошенькие женщины все больше и больше переводятся и
умирают, как умерла вот и Людмила Николаевна!
При этом Егор Егорыч и Миропа Дмитриевна несколько смутились по
причинам понятным, вероятно, читателю.
- Учиться мне надобно, - вот что-с! - продолжал майор.
- Учиться, конечно, - сказал Егор Егорыч, - но не наукам однако
материальным, для которых вы уже стары, а наукам духа.
- О, я только эти науки и желал бы знать!.. - воскликнул Аггей Никитич.
- Но у меня книг этаких нет... Где их достанешь?
- Книги я вам доставлю, и самые нужные для вас; теперь же вы слабы, -
пока вам нужно душевное и телесное спокойствие.
- Это совершенно справедливо, - поддержала такое мнение Егора Егорыча
Миропа Дмитриевна, - но душевно Аггей Никитич не может быть покоен, - это
что тут?.. Скрывать нечего.
- Почему же не может? - спросил Егор Егорыч.
- Потому что Аггею Никитичу надобно устроить свое положение, - отвечала
Миропа Дмитриевна, - они очень тяготятся службою своей.
- Службой? - переспросил ее Егор Егорыч.
Аггей Никитич между тем продолжал сидеть с понуренной головой.
- Он теперь майор, и ему предлагают даже быть начальником кантонистов,
а это решительно Аггею Никитичу не по характеру! - рассказала за него Миропа
Дмитриевна.
- Отчего же не по характеру? - воскликнул Егор Егорыч
- Не любите ли, например, покушать много? - продолжал Егор Егорыч с
доброю улыбкой.
- В этом грешен, - отвечал откровенно Аггей Никитич.
- Не нужно того!.. Пословица говорит: сытое брюхо к ученью глухо; а
кроме того, и в смысле тела нашего нездорово!.. - поучал Егор Егорыч,
желавший, кажется, прежде всего поумалить мяса в Аггее Никитиче и потом уже
давать направление его нравственным заложениям.
- Насчет здоровья, я не думаю, чтобы нам, военным, было вредно плотно
поесть: как прошагаешь в день верст пятнадцать, так и не почувствуешь даже,
что ел; конечно, почитать что-нибудь не захочешь, а скорей бы спать после
того.
- Полноте, пожалуйста, клеветать на себя! - перебила Аггея Никитича
Миропа Дмитриевна. - Не верьте ему: он очень мало, сравнительно с другими
мужчинами, кушает, - пояснила она Егору Егорычу.
- Как мало?.. Вы не видали, - сказал ей Аггей Никитич, - а я раз, после
одной охоты в царстве польском - пропасть мы тогда дичи настреляли! -
пятьдесят бекасов и куличков съел за ужином!
- Много, и не рекомендую этого делать вперед! - посоветовал Егор Егорыч
и, опять-таки с доброй улыбкой, перешел на другое.
- Ну, а как вы, майор, насчет водочки?
- Этого совсем почти не пьет, - поспешила ответить за Аггея Никитича
Миропа Дмитриевна.
- Водочки и вообще вина я могу выпить ведро и ни в одном глазе не буду
пьян, но не делаю того, понимая, что человек бывает гадок в этом виде! -
добавил с своей стороны Аггей Никитич.
- Это хорошо! - похвалил его Егор Егорыч и, помолчав немного,
присовокупил: - Вместе с тем также следует и женщин избегать в смысле
чувственном.
Сказав последние слова, Егор Егорыч вспомнил, что в их обществе есть
дама, а потому он вежливо обратился к Миропе Дмитриевне и произнес:
- Pardon, madame!
- Ах, помилуйте, ничего, я не девушка! - отозвалась она, держа,
впрочем, глаза потупленными.
- За неволю станешь избегать, - проговорил на это невеселым голосом
Аггей Никитич, - когда хорошенькие женщины все больше и больше переводятся и
умирают, как умерла вот и Людмила Николаевна!
При этом Егор Егорыч и Миропа Дмитриевна несколько смутились по
причинам понятным, вероятно, читателю.
- Учиться мне надобно, - вот что-с! - продолжал майор.
- Учиться, конечно, - сказал Егор Егорыч, - но не наукам однако
материальным, для которых вы уже стары, а наукам духа.
- О, я только эти науки и желал бы знать!.. - воскликнул Аггей Никитич.
- Но у меня книг этаких нет... Где их достанешь?
- Книги я вам доставлю, и самые нужные для вас; теперь же вы слабы, -
пока вам нужно душевное и телесное спокойствие.
- Это совершенно справедливо, - поддержала такое мнение Егора Егорыча
Миропа Дмитриевна, - но душевно Аггей Никитич не может быть покоен, - это
что тут?.. Скрывать нечего.
- Почему же не может? - спросил Егор Егорыч.
- Потому что Аггею Никитичу надобно устроить свое положение, - отвечала
Миропа Дмитриевна, - они очень тяготятся службою своей.
- Службой? - переспросил ее Егор Егорыч.
Аггей Никитич между тем продолжал сидеть с понуренной головой.
- Он теперь майор, и ему предлагают даже быть начальником кантонистов,
а это решительно Аггею Никитичу не по характеру! - рассказала за него Миропа
Дмитриевна.
- Отчего же не по характеру? - воскликнул Егор Егорыч