итывая поправку на
склон, а в итоге какой-нибудь скрытый выступ, какая-нибудь дурацкая скала
выскакивает и поддевает вас, и рушит в кусты -- исхлестанного,
исковерканного и ненужно живого. Идеальный бросок -- это бросок с самолета:
мышцы расслаблены, пилот озадачен, аккуратно уложенный парашют стянут,
скинут, сброшен со счетов и с плеч, -- прощай, shootka (парашютка, маленький
парашют)! Вы мчите вниз, но при этом испытываете некую взвешенность и
плавучесть, плавно кувыркаетесь, словно сонный турман, навзничь вытягиваясь
на воздушном пуховике или переворачиваясь, чтобы обнять подушку, наслаждаясь
каждым последним мгновением нежной и непостижной жизни, подстеганной
смертью, и зеленая зыбка земли то ниже вас, то выше, и сладострастно
распятое, растянутое нарастающей спешкой, налетающим шелестом, возлюбленное
ваше тело исчезает в лоне Господнем. Если бы я был поэт, я непременно
написал бы оду сладостной тяге -- смежить глаза и целиком отдаться
совершенной безопасности взыскующей смерти. Экстатически предвкушаешь
огромность Божьих объятий, облекающих освобожденную душу, теплый душ
физического распада, космическое неведомое, поглощающее ту неведомую
минускулу, что была единственной реальной частью твоей временной личности.
Когда душа обожает Его, Которой ведет ее через смертную жизнь, когда
она различает знаки Его на всяком повороте тропы -- начертанными на скале,
надсеченными на еловом стволе, когда любая страница в книге личной судьбы
несет на себе Его водяные знаки, можно ли усомниться, что Он охранит нас
также и в неизбывной вечности?
Так что же в состоянии остановить человека, пожелавшего совершить
переход? Что в состоянии помочь нам противиться нестерпимому искушению? Что
в состоянии помешать нам отдаться жгучему желанию слиться с Богом?
Нам, всякий день барахтающимся в грязи, верно, будет прощен
один-единственный грех, который разом покончит со всеми грехами.
Строка 501: l'if
Французское название тиса. Его английское название -- "yew", откуда и
Юшейд ("тень тиса" -- смотри в строке 510). Интересно, что
по-земблянски плакучая ива также называется "иф" (if, а тис называется --
"таз", tas).
Строка 502: Большой батат
Омерзительный каламбур, намеренно помещенный чуть ли не вместо
эпиграфа, дабы подчеркнуть отсутствие уважения к Смерти. Я еще со школьной
скамьи помню soi-distant{1} "последние слова" Рабле, находившиеся среди прочих
блестящих обрывков в каком-то учебнике французского языка: "Je m'en vais
chercher le grand peut-кtre"2.
Строка 503: IPH
Хороший вкус и закон о диффамации не позволяют мне открыть настоящее
название почтенного института высшей философии, в адрес которого наш поэт
отпускает в этой Песни немало прихотливых острот. Его конечные инициалы, HP
(High Philosophy{3}), снабдили студентов аббревиатурой "Hi-Phi", и Шейд тонко
спародировал ее в своих комбинациях -- IPH, или If{4}. Он расположен, и весьма
живописно, в юго-западном штате, который должен здесь остаться неназванным.
Полагаю необходимым заявить также, что совершенно не одобряю
легкомыслия, с которым поэт наш третирует, в этой Песни, определенные
аспекты духовных чаяний, осуществить которые способна только религия (смотри
примечание к строке 549).
Строка 549: IPH презирал богов (и
склон, а в итоге какой-нибудь скрытый выступ, какая-нибудь дурацкая скала
выскакивает и поддевает вас, и рушит в кусты -- исхлестанного,
исковерканного и ненужно живого. Идеальный бросок -- это бросок с самолета:
мышцы расслаблены, пилот озадачен, аккуратно уложенный парашют стянут,
скинут, сброшен со счетов и с плеч, -- прощай, shootka (парашютка, маленький
парашют)! Вы мчите вниз, но при этом испытываете некую взвешенность и
плавучесть, плавно кувыркаетесь, словно сонный турман, навзничь вытягиваясь
на воздушном пуховике или переворачиваясь, чтобы обнять подушку, наслаждаясь
каждым последним мгновением нежной и непостижной жизни, подстеганной
смертью, и зеленая зыбка земли то ниже вас, то выше, и сладострастно
распятое, растянутое нарастающей спешкой, налетающим шелестом, возлюбленное
ваше тело исчезает в лоне Господнем. Если бы я был поэт, я непременно
написал бы оду сладостной тяге -- смежить глаза и целиком отдаться
совершенной безопасности взыскующей смерти. Экстатически предвкушаешь
огромность Божьих объятий, облекающих освобожденную душу, теплый душ
физического распада, космическое неведомое, поглощающее ту неведомую
минускулу, что была единственной реальной частью твоей временной личности.
Когда душа обожает Его, Которой ведет ее через смертную жизнь, когда
она различает знаки Его на всяком повороте тропы -- начертанными на скале,
надсеченными на еловом стволе, когда любая страница в книге личной судьбы
несет на себе Его водяные знаки, можно ли усомниться, что Он охранит нас
также и в неизбывной вечности?
Так что же в состоянии остановить человека, пожелавшего совершить
переход? Что в состоянии помочь нам противиться нестерпимому искушению? Что
в состоянии помешать нам отдаться жгучему желанию слиться с Богом?
Нам, всякий день барахтающимся в грязи, верно, будет прощен
один-единственный грех, который разом покончит со всеми грехами.
Строка 501: l'if
Французское название тиса. Его английское название -- "yew", откуда и
Юшейд ("тень тиса" -- смотри в строке 510). Интересно, что
по-земблянски плакучая ива также называется "иф" (if, а тис называется --
"таз", tas).
Строка 502: Большой батат
Омерзительный каламбур, намеренно помещенный чуть ли не вместо
эпиграфа, дабы подчеркнуть отсутствие уважения к Смерти. Я еще со школьной
скамьи помню soi-distant{1} "последние слова" Рабле, находившиеся среди прочих
блестящих обрывков в каком-то учебнике французского языка: "Je m'en vais
chercher le grand peut-кtre"2.
Строка 503: IPH
Хороший вкус и закон о диффамации не позволяют мне открыть настоящее
название почтенного института высшей философии, в адрес которого наш поэт
отпускает в этой Песни немало прихотливых острот. Его конечные инициалы, HP
(High Philosophy{3}), снабдили студентов аббревиатурой "Hi-Phi", и Шейд тонко
спародировал ее в своих комбинациях -- IPH, или If{4}. Он расположен, и весьма
живописно, в юго-западном штате, который должен здесь остаться неназванным.
Полагаю необходимым заявить также, что совершенно не одобряю
легкомыслия, с которым поэт наш третирует, в этой Песни, определенные
аспекты духовных чаяний, осуществить которые способна только религия (смотри
примечание к строке 549).
Строка 549: IPH презирал богов (и