околком и уселись неподалеку от большой
ели, где дорога начинала забирать вверх.
Беглецы нашли старую валежину, приволокли ее к тракту, положили сразу
на выходе из поворота, так, чтобы водитель не мог увидеть бревно заранее.
- Если сверху поедут? - спросил Упоров.
- Некому сверх\: у них сегодня поминки, собрания по поводу будущей
бдительности. У всех, окромя оперативников и почтарей. Давай еще одно
бревнышко приволокем для верности, Вадим.
Принесли еще одну крепкую валежину, присели на нее все четверо.
- Дай закурить, Денис, - попросил Чалдон, протянул руку, но не взял
протянутую папиросу, замер, чуть.
приоткрыв широкий рот. - Кто-то катит...
- Еще не время, - шепотом возразил Малина. - Померещилось.
- Т-с-с. Катит!
Все осторожно поднялись. Рев мотора возник неожиданно. Вадим послушал и
сказал:
- "Додж".
- Значит, оперативники. Три человека с автоматами, не считая водилы.
- Сегодня менты могут быть пьяные.
- Дал бы Бог! Пельмень, если они проскочат бревна, шмальнешь водилу.
Дальше разберемся. Линяем!
Машина выскочила на перевал, лихо срезав вираж и обдав грязной галькой
плотную стену кустарника.
Она почти приканчивала поворот, когда шофер увидел преградившую путь
лиственницу. Не успев нажать на тормоз, он рванул руль влево. Устойчивый
"додж" прыгнул на край высокого кювета, царапая беспомощным левым колесом
пустоту, проюзил на брюхе и ткнулся тупым носом в кустарник. Медленно
наклонился, после чего завалился набок.
Выскочившего из машины сержанта Пельмень сразил выстрелом в голову, тот
сел рядом с колесом, уронив автомат на колени. Через несколько мгновений
автомат оказался в руках Чалдона, который тут же кубарем откатился от
"доджа".
- А ну, подлюки, выходи! - крикнул Пельмень изза большой ели.
Скрипнула дверца. Шофер прежде высунул руки, сказал просяще:
- Братцы, я без оружия!
- Ползи сюда, раз без оружия! - весело распорядился Денис. - Кто еще
есть в машине?
- Товарищ старшина, - пролепетал длинношеий ефрейтор, не опуская рук. -
Ранены они. Стонут.
- Ежели он хипишнется-убьем тебя! Так и передай товарищу старшине. А
ну, ползи сюда, пидор!
Ефрейтор лег на землю, пополз, не спуская глаз с Пельменя, повторяя
только для него одного:
- Я ж без оружия, братцы! Без оружия...
Чалдон мягким шагом подошел к машине, распахнул вторую дверцу. Глянул и
облегченно улыбнулся. Поделовому вытащил еще один автомат, снова улыбнулся
кому-то в кабине.
- Отвоевался, мусор. Щас подсоблю.
Он запустил обе руки в кабину, потянул к себе. Сразу раздался крик:
- Нога! Ой, лышенько! Пощади, ирод!
Старшина был белый от терзавшей его боли, но, оказавшись на земле,
попытался подняться. Чалдон стукнул его по голове прикладом автомата.
Старшина упал на четвереньки.
- Стой! - поднял руку с наганом Пельмень. - Боле не бей.
На лице вора играла шаловливая улыбка. Он выдернул из кобуры старшины
пистолет ТТ и протянул его белобрысому ефрейтору. В этот момент старшина
произнес с усилием:
- Сволочи...
Пельмень вернул ТТ себе в карман, пошевелил старшину носком сапога:
- Не заговаривайся, мусор! Как бы пощады просить не пришлось.
Упоров проверил показания приборов. Бензобак был почти полон.
Он мельком взглянул на старшину, а тот упрямо повторил:
- Сволочи! Все равно вас изловят.
- Хочешь жить? Как там тебя? - Пельмень обратился к ефрейтору, слегка
покривив губы. Им владело плохое чувство. Вероятно, он е
ели, где дорога начинала забирать вверх.
Беглецы нашли старую валежину, приволокли ее к тракту, положили сразу
на выходе из поворота, так, чтобы водитель не мог увидеть бревно заранее.
- Если сверху поедут? - спросил Упоров.
- Некому сверх\: у них сегодня поминки, собрания по поводу будущей
бдительности. У всех, окромя оперативников и почтарей. Давай еще одно
бревнышко приволокем для верности, Вадим.
Принесли еще одну крепкую валежину, присели на нее все четверо.
- Дай закурить, Денис, - попросил Чалдон, протянул руку, но не взял
протянутую папиросу, замер, чуть.
приоткрыв широкий рот. - Кто-то катит...
- Еще не время, - шепотом возразил Малина. - Померещилось.
- Т-с-с. Катит!
Все осторожно поднялись. Рев мотора возник неожиданно. Вадим послушал и
сказал:
- "Додж".
- Значит, оперативники. Три человека с автоматами, не считая водилы.
- Сегодня менты могут быть пьяные.
- Дал бы Бог! Пельмень, если они проскочат бревна, шмальнешь водилу.
Дальше разберемся. Линяем!
Машина выскочила на перевал, лихо срезав вираж и обдав грязной галькой
плотную стену кустарника.
Она почти приканчивала поворот, когда шофер увидел преградившую путь
лиственницу. Не успев нажать на тормоз, он рванул руль влево. Устойчивый
"додж" прыгнул на край высокого кювета, царапая беспомощным левым колесом
пустоту, проюзил на брюхе и ткнулся тупым носом в кустарник. Медленно
наклонился, после чего завалился набок.
Выскочившего из машины сержанта Пельмень сразил выстрелом в голову, тот
сел рядом с колесом, уронив автомат на колени. Через несколько мгновений
автомат оказался в руках Чалдона, который тут же кубарем откатился от
"доджа".
- А ну, подлюки, выходи! - крикнул Пельмень изза большой ели.
Скрипнула дверца. Шофер прежде высунул руки, сказал просяще:
- Братцы, я без оружия!
- Ползи сюда, раз без оружия! - весело распорядился Денис. - Кто еще
есть в машине?
- Товарищ старшина, - пролепетал длинношеий ефрейтор, не опуская рук. -
Ранены они. Стонут.
- Ежели он хипишнется-убьем тебя! Так и передай товарищу старшине. А
ну, ползи сюда, пидор!
Ефрейтор лег на землю, пополз, не спуская глаз с Пельменя, повторяя
только для него одного:
- Я ж без оружия, братцы! Без оружия...
Чалдон мягким шагом подошел к машине, распахнул вторую дверцу. Глянул и
облегченно улыбнулся. Поделовому вытащил еще один автомат, снова улыбнулся
кому-то в кабине.
- Отвоевался, мусор. Щас подсоблю.
Он запустил обе руки в кабину, потянул к себе. Сразу раздался крик:
- Нога! Ой, лышенько! Пощади, ирод!
Старшина был белый от терзавшей его боли, но, оказавшись на земле,
попытался подняться. Чалдон стукнул его по голове прикладом автомата.
Старшина упал на четвереньки.
- Стой! - поднял руку с наганом Пельмень. - Боле не бей.
На лице вора играла шаловливая улыбка. Он выдернул из кобуры старшины
пистолет ТТ и протянул его белобрысому ефрейтору. В этот момент старшина
произнес с усилием:
- Сволочи...
Пельмень вернул ТТ себе в карман, пошевелил старшину носком сапога:
- Не заговаривайся, мусор! Как бы пощады просить не пришлось.
Упоров проверил показания приборов. Бензобак был почти полон.
Он мельком взглянул на старшину, а тот упрямо повторил:
- Сволочи! Все равно вас изловят.
- Хочешь жить? Как там тебя? - Пельмень обратился к ефрейтору, слегка
покривив губы. Им владело плохое чувство. Вероятно, он е