о не
получила ни копейки.
- Это вы все не то говорите, Татьяна Ивановна. Кто вам должен? Я.
Следовательно, вы и должны адресоваться ко мне.
- Да, батюшка Сергей Петрович, я знаю, что у вас денег нет. Катерина
Архиповна, как жила с вами, прямо мне сказала: "Что ты, говорит, к нему
ходишь, у него полушки за душой нет".
- Вы все говорите чушь, - возразил Хозаров. - Разве теща моя может
знать, есть у меня деньги или нет?
- Сергей Петрович, не обижайтесь на меня, а выслушайте. Я прежде к вам
ходила; у самих вас всегда просила; припомните, что вы мне говорили:
"Подождите, говорили, у меня теперь нет, а я у маменьки выпрошу". Ну,
поэтому я к ним и адресовалась. Заплатите, отец мой, право нужда; ведь не
шуточка восемьсот рублей.
- Конечно, по вашим понятиям, восемьсот рублей ужасная сумма, но что
это такое значит для мужчины? Плевок, нуль... и потому честью заверяю вас,
что заплачу вам, и заплачу даже с процентами; только, бога ради, не извольте
являться ни к жене моей, ни к теще за моим долгом.
- Да где же вы, Сергей Петрович, возьмете? Теперь открытое дело, что у
вас ничего нет.
- Скажите, как вы прекрасно считаете в чужом кармане... Полноте,
почтеннейшая, вздор молоть, не извольте и беспокоиться об этих пустяках.
- Милый мой постоялец, как же мне не беспокоиться? У вас ведь, право,
ничего нет. Ну, хоть бы службу какую имели или по крайней мере у меня
квартировали, все бы надежда была впереди.
- У вас, Татьяна Ивановна, может быть, нет надежды, а у меня их на
миллион.
- Нет, Сергей Петрович, не верю, нынче совсем миллионов на свете нет.
- Есть, Татьяна Ивановна, и даже больше чем миллионы. Припомните только
мои обстоятельства перед свадьбою. А?.. В каком я тогда был положении? Уж,
кажется, решительно без копейки, а что же вышло потом? В один день хватил
три тысячи.
- Это случайность, Сергей Петрович.
- Нет, почтеннейшая, вовсе не случайность. Умная вы женщина, а не
совсем жизнь-то понимаете. Вспомните, где я взял денег тогда?
- Да что припомнить? Как теперь помню, что взяли у Варвары
Александровны; закладчик-то, у которого ее вещи, каждый день ходит ко мне.
- Я не про то говорю, почтеннейшая, ходит или нет к вам этот болван
закладчик; но вы решите мне один вопрос: неужели же я с этой же стороны не
могу достать и теперь денег?
- Не можете, Сергей Петрович, никаким образом не можете; тогда было
другое дело, тогда вы были человек холостой.
- А если я вам представлю доказательство? Не угодно ли взглянуть! -
проговорил Хозаров и подал Татьяне Ивановне маленькую записку, которую
девица Замшева хотя с трудом, но все-таки прочла.
- Ну, уж этого дела я не знаю, это ваше дело, - сказала она.
- Нет, вы скажите: понимаете ли тут главный смысл?
- Как не понять, известное дело: тайное свидание будете иметь. Только
какой вы обманчивый человек, Сергей Петрович! Когда женились, так думали:
вот станете боготворить жену; вот тебе и боготворить! Году не прошло еще, а
рога приставил; недаром я вас звала ветреником; сердце мое говорило, что вы
опасный для женщин человек.
- Согласен, почтеннейшая, что опасный человек, но все-таки скажите,
понимаете ли вы результат моих отношений к Барб Мамиловой?
- Нет, Сергей Петрович, наше дело темное, и понимать ничего не хочу.
- Ну, так я вам
получила ни копейки.
- Это вы все не то говорите, Татьяна Ивановна. Кто вам должен? Я.
Следовательно, вы и должны адресоваться ко мне.
- Да, батюшка Сергей Петрович, я знаю, что у вас денег нет. Катерина
Архиповна, как жила с вами, прямо мне сказала: "Что ты, говорит, к нему
ходишь, у него полушки за душой нет".
- Вы все говорите чушь, - возразил Хозаров. - Разве теща моя может
знать, есть у меня деньги или нет?
- Сергей Петрович, не обижайтесь на меня, а выслушайте. Я прежде к вам
ходила; у самих вас всегда просила; припомните, что вы мне говорили:
"Подождите, говорили, у меня теперь нет, а я у маменьки выпрошу". Ну,
поэтому я к ним и адресовалась. Заплатите, отец мой, право нужда; ведь не
шуточка восемьсот рублей.
- Конечно, по вашим понятиям, восемьсот рублей ужасная сумма, но что
это такое значит для мужчины? Плевок, нуль... и потому честью заверяю вас,
что заплачу вам, и заплачу даже с процентами; только, бога ради, не извольте
являться ни к жене моей, ни к теще за моим долгом.
- Да где же вы, Сергей Петрович, возьмете? Теперь открытое дело, что у
вас ничего нет.
- Скажите, как вы прекрасно считаете в чужом кармане... Полноте,
почтеннейшая, вздор молоть, не извольте и беспокоиться об этих пустяках.
- Милый мой постоялец, как же мне не беспокоиться? У вас ведь, право,
ничего нет. Ну, хоть бы службу какую имели или по крайней мере у меня
квартировали, все бы надежда была впереди.
- У вас, Татьяна Ивановна, может быть, нет надежды, а у меня их на
миллион.
- Нет, Сергей Петрович, не верю, нынче совсем миллионов на свете нет.
- Есть, Татьяна Ивановна, и даже больше чем миллионы. Припомните только
мои обстоятельства перед свадьбою. А?.. В каком я тогда был положении? Уж,
кажется, решительно без копейки, а что же вышло потом? В один день хватил
три тысячи.
- Это случайность, Сергей Петрович.
- Нет, почтеннейшая, вовсе не случайность. Умная вы женщина, а не
совсем жизнь-то понимаете. Вспомните, где я взял денег тогда?
- Да что припомнить? Как теперь помню, что взяли у Варвары
Александровны; закладчик-то, у которого ее вещи, каждый день ходит ко мне.
- Я не про то говорю, почтеннейшая, ходит или нет к вам этот болван
закладчик; но вы решите мне один вопрос: неужели же я с этой же стороны не
могу достать и теперь денег?
- Не можете, Сергей Петрович, никаким образом не можете; тогда было
другое дело, тогда вы были человек холостой.
- А если я вам представлю доказательство? Не угодно ли взглянуть! -
проговорил Хозаров и подал Татьяне Ивановне маленькую записку, которую
девица Замшева хотя с трудом, но все-таки прочла.
- Ну, уж этого дела я не знаю, это ваше дело, - сказала она.
- Нет, вы скажите: понимаете ли тут главный смысл?
- Как не понять, известное дело: тайное свидание будете иметь. Только
какой вы обманчивый человек, Сергей Петрович! Когда женились, так думали:
вот станете боготворить жену; вот тебе и боготворить! Году не прошло еще, а
рога приставил; недаром я вас звала ветреником; сердце мое говорило, что вы
опасный для женщин человек.
- Согласен, почтеннейшая, что опасный человек, но все-таки скажите,
понимаете ли вы результат моих отношений к Барб Мамиловой?
- Нет, Сергей Петрович, наше дело темное, и понимать ничего не хочу.
- Ну, так я вам