ей Никитич, страдая
от мозоли, зашел в аптеку Вибеля и застал там самого аптекаря, который был
уже старик, из обрусевших немцев, и которого Аггей Никитич еще прежде
немного знал, но не ведал лишь одного, что Вибель лет за десять перед тем
женился на довольно молоденькой особе, которая куда-то на весьма
продолжительное время уезжала от него, а ныне снова возвратилась. Аггей
Никитич подошел к аптекарю и едва только выговорил: "А позвольте вас
спросить...", как из дверей в промежутке между шкафами, из коих на одном
было написано narcotica*, а на другом - heroica**, появилась молодая
женщина, нельзя сказать, чтобы очень красивая лицом, но зато необыкновенно
стройная, с чрезвычайно ловкими и грациозными манерами, и одетая совершенно
по-домашнему.
______________
* наркотическое (лат.).
** возбуждающее (лат.).
- Генрику, я пояден на спацер*, - сказала она, обращаясь к старому
аптекарю.
______________
* Генрих, я поеду прогуляться (Прим. автора.).
- Добрже, - отвечал он ей с не совсем чистым польским акцентом.
Аггей Никитич, услыхав звуки столь любимого, хотя и не вполне ему
знакомого языка, исполнился восторга и, не удержавшись, воскликнул,
обращаясь к молодой даме:
- С пржиемносцион видзен, же пани полька!*
______________
* С удовольствием вижу, что вы, сударыня, полька! (Прим. автора.).
- Да, по происхождению полька, но по душе русская, - отвечала ему та.
- Это еще приятнее слышать, - произнес Аггей Никитич, приняв слова
молодой польки более за любезность, так как в зрачках ее беспрерывно
вскидываемых и потупляемых глаз и в гордой посадке всего ее тела он ощущал в
ней завзятую польку.
- А пан кто таки? - спросила она.
- Я прежде был офицер, долго стоял в царстве польском и считаю это
время счастливейшим в своей жизни, - объяснил Аггей Никитич, очень бы
желавший сказать все это по-польски, но побоявшийся, что, пожалуй,
как-нибудь ошибется и скажет неблагопристойность, что с ним раз и случилось
в царстве польском.
- А теперь вы что? - спросила уж по-русски панна.
- Теперь я исправник здешний, - отвечал Аггей Никитич, несколько
потупляясь, ибо он знал, что поляки не любят русских чиновников; но на этот
раз он, по-видимому, ошибся.
- О-то, боже мой, я же вас знаю! - воскликнула аптекарша. - Но скажите,
неужели ваш город всегда такой скучный?
- Всегда, - отвечал с грустной иронией Аггей Никитич.
- Это ужасно! - произнесла аптекарша, пожав плечами. - У меня тут одно
развлечение, что я часа по два катаюсь по городу, - присовокупила она будто
бы случайно и в то же время кинув мимолетный взгляд на молодцеватого
исправника.
- Где ж вы именно катаетесь? - не преминул тот спросить ее.
- Ах, да по этой вашей глупой, длинной улице, - отвечала панна, - езжу
по ней взад и вперед; по крайней мере дышу свежим воздухом, а не противными
этими травами.
Все эти переговоры старик-аптекарь слушал молча и сурово и, наконец,
по-видимому, не вытерпев дольше, отнесся к Аггею Никитичу:
- О чем вам угодно было спросить меня?
Тот очутился в затруднительном положении: сказать при такой прелестной
даме, что пришел за пластырем для мозоли, казалось ему совершенно
невежливым.
- У меня в плече ревматизм, и мне советуют залепить чем-нибудь эт
от мозоли, зашел в аптеку Вибеля и застал там самого аптекаря, который был
уже старик, из обрусевших немцев, и которого Аггей Никитич еще прежде
немного знал, но не ведал лишь одного, что Вибель лет за десять перед тем
женился на довольно молоденькой особе, которая куда-то на весьма
продолжительное время уезжала от него, а ныне снова возвратилась. Аггей
Никитич подошел к аптекарю и едва только выговорил: "А позвольте вас
спросить...", как из дверей в промежутке между шкафами, из коих на одном
было написано narcotica*, а на другом - heroica**, появилась молодая
женщина, нельзя сказать, чтобы очень красивая лицом, но зато необыкновенно
стройная, с чрезвычайно ловкими и грациозными манерами, и одетая совершенно
по-домашнему.
______________
* наркотическое (лат.).
** возбуждающее (лат.).
- Генрику, я пояден на спацер*, - сказала она, обращаясь к старому
аптекарю.
______________
* Генрих, я поеду прогуляться (Прим. автора.).
- Добрже, - отвечал он ей с не совсем чистым польским акцентом.
Аггей Никитич, услыхав звуки столь любимого, хотя и не вполне ему
знакомого языка, исполнился восторга и, не удержавшись, воскликнул,
обращаясь к молодой даме:
- С пржиемносцион видзен, же пани полька!*
______________
* С удовольствием вижу, что вы, сударыня, полька! (Прим. автора.).
- Да, по происхождению полька, но по душе русская, - отвечала ему та.
- Это еще приятнее слышать, - произнес Аггей Никитич, приняв слова
молодой польки более за любезность, так как в зрачках ее беспрерывно
вскидываемых и потупляемых глаз и в гордой посадке всего ее тела он ощущал в
ней завзятую польку.
- А пан кто таки? - спросила она.
- Я прежде был офицер, долго стоял в царстве польском и считаю это
время счастливейшим в своей жизни, - объяснил Аггей Никитич, очень бы
желавший сказать все это по-польски, но побоявшийся, что, пожалуй,
как-нибудь ошибется и скажет неблагопристойность, что с ним раз и случилось
в царстве польском.
- А теперь вы что? - спросила уж по-русски панна.
- Теперь я исправник здешний, - отвечал Аггей Никитич, несколько
потупляясь, ибо он знал, что поляки не любят русских чиновников; но на этот
раз он, по-видимому, ошибся.
- О-то, боже мой, я же вас знаю! - воскликнула аптекарша. - Но скажите,
неужели ваш город всегда такой скучный?
- Всегда, - отвечал с грустной иронией Аггей Никитич.
- Это ужасно! - произнесла аптекарша, пожав плечами. - У меня тут одно
развлечение, что я часа по два катаюсь по городу, - присовокупила она будто
бы случайно и в то же время кинув мимолетный взгляд на молодцеватого
исправника.
- Где ж вы именно катаетесь? - не преминул тот спросить ее.
- Ах, да по этой вашей глупой, длинной улице, - отвечала панна, - езжу
по ней взад и вперед; по крайней мере дышу свежим воздухом, а не противными
этими травами.
Все эти переговоры старик-аптекарь слушал молча и сурово и, наконец,
по-видимому, не вытерпев дольше, отнесся к Аггею Никитичу:
- О чем вам угодно было спросить меня?
Тот очутился в затруднительном положении: сказать при такой прелестной
даме, что пришел за пластырем для мозоли, казалось ему совершенно
невежливым.
- У меня в плече ревматизм, и мне советуют залепить чем-нибудь эт