ч, вы любите Мари? - спросила
Ступицына.
- Катерина Архиповна! - отвечал Хозаров, прижав руку к сердцу. - Есть
чувства, которых человек не в состоянии выразить словами. Мне не выразить
моих чувств словами, я могу только сознавать их в сердце.
- Да постоянно ли вы будете любить ее, не переменитесь ли?
- Перемена во мне может произойти тогда только, когда из этой груди
вынут мое сердце и вместо него поставят чье-нибудь другое.
- Это все женихи, Сергей Петрович, говорят так, а как женятся, так и
выходит другое.
- Зачем же смешивать себя с толпою? Почему же не быть исключением? Я,
Катерина Архиповна, не мальчик; я много жил и много размышлял. Я видел уже
свет и людей и убедился, что человек может быть счастлив только в семейной
жизни... Да и неужели же вы думаете, что кто бы это ни был, женясь на Марье
Антоновне, может разлюбить это дивное существо: для этого надо быть не
человеком, а каким-то зверем бесчувственным.
- Нет, Сергей Петрович, это и не звери, а люди делают; мало ли мы видим
примеров: мужья разлюбляют прекрасных жен и меняют их бог знает на кого.
- Клянусь моей любовью к Марье Антоновне, которая, конечно, для меня
дороже всего, клянусь этою любовью, что я всю жизнь буду любить их! -
произнес Хозаров.
Разговор на несколько времени прекратился.
- Вот еще что я хотела сказать, Сергей Петрович, - начала старуха, - мы
небогаты: у Мари всего бабушкина усадьба с какими-нибудь...
- Бога ради, Катерина Архиповна, не говорите мне об этих вещах, которых
я и знать не хочу, - перебил Хозаров, очень, впрочем, довольный, что услыхал
о бабушкином состоянии, - я женюсь только на вашей дочери и желаю только
владеть ими, а больше мне ничего не надобно.
- Очень верю, Сергей Петрович, вашему благородству, и поверьте, что я
награжу Машеньку и награжу больше, чем даже следует по нашему состоянию, но
достаточно ли это будет для семейной жизни?.. Имеете ли вы сами состояние?
- Я имею и свое состояние... вы видите, я живу - и живу в столице, -
отвечал Хозаров, - но этого мало: имею же я некоторые способности, которые
могу употребить на службу?.. И, наконец, у меня, Катерина Архиповна, две
здоровые руки, которые готовы носить каменья для того только, чтобы сделать
Марью Антоновну счастливою.
- Не обманывайте меня, Сергей Петрович, вся моя жизнь, все мое счастье
только в ней. Я не знаю, что со мною будет, если увижу, что я ошиблась; она
еще молода, она сама не понимает, какой делает теперь важный шаг, но я мать;
я должна ее руководить.
В продолжение этой речи у старухи навернулись на глазах слезы. Хозаров
тоже был, кажется, растроган и прижал к глазам платок.
- Я ничего не могу говорить и только благоговею перед вашими
материнскими чувствами, - отвечал он.
- Поклянитесь мне еще, что вы сделаете ее счастливою, - сказала
Катерина Архиповна, взяв героя моего за руку.
- Еще раз клянусь моею любовью сделать вашу дочь счастливою! - произнес
Хозаров.
- Берите ее - она ваша, - сказала старуха и, зарыдав, упала на диван.
Хозаров между тем взял руку будущей маменьки и несколько раз поцеловал
ее с чувством. Далее затем призвана была Мари. Катерина Архиповна, не
переставая плакать, объявила дочери о предложении Хозарова. Мари
сконфузилась и бросилась обнимать мать, а потом подала жениху руку, которую
тот, как водится, стр
Ступицына.
- Катерина Архиповна! - отвечал Хозаров, прижав руку к сердцу. - Есть
чувства, которых человек не в состоянии выразить словами. Мне не выразить
моих чувств словами, я могу только сознавать их в сердце.
- Да постоянно ли вы будете любить ее, не переменитесь ли?
- Перемена во мне может произойти тогда только, когда из этой груди
вынут мое сердце и вместо него поставят чье-нибудь другое.
- Это все женихи, Сергей Петрович, говорят так, а как женятся, так и
выходит другое.
- Зачем же смешивать себя с толпою? Почему же не быть исключением? Я,
Катерина Архиповна, не мальчик; я много жил и много размышлял. Я видел уже
свет и людей и убедился, что человек может быть счастлив только в семейной
жизни... Да и неужели же вы думаете, что кто бы это ни был, женясь на Марье
Антоновне, может разлюбить это дивное существо: для этого надо быть не
человеком, а каким-то зверем бесчувственным.
- Нет, Сергей Петрович, это и не звери, а люди делают; мало ли мы видим
примеров: мужья разлюбляют прекрасных жен и меняют их бог знает на кого.
- Клянусь моей любовью к Марье Антоновне, которая, конечно, для меня
дороже всего, клянусь этою любовью, что я всю жизнь буду любить их! -
произнес Хозаров.
Разговор на несколько времени прекратился.
- Вот еще что я хотела сказать, Сергей Петрович, - начала старуха, - мы
небогаты: у Мари всего бабушкина усадьба с какими-нибудь...
- Бога ради, Катерина Архиповна, не говорите мне об этих вещах, которых
я и знать не хочу, - перебил Хозаров, очень, впрочем, довольный, что услыхал
о бабушкином состоянии, - я женюсь только на вашей дочери и желаю только
владеть ими, а больше мне ничего не надобно.
- Очень верю, Сергей Петрович, вашему благородству, и поверьте, что я
награжу Машеньку и награжу больше, чем даже следует по нашему состоянию, но
достаточно ли это будет для семейной жизни?.. Имеете ли вы сами состояние?
- Я имею и свое состояние... вы видите, я живу - и живу в столице, -
отвечал Хозаров, - но этого мало: имею же я некоторые способности, которые
могу употребить на службу?.. И, наконец, у меня, Катерина Архиповна, две
здоровые руки, которые готовы носить каменья для того только, чтобы сделать
Марью Антоновну счастливою.
- Не обманывайте меня, Сергей Петрович, вся моя жизнь, все мое счастье
только в ней. Я не знаю, что со мною будет, если увижу, что я ошиблась; она
еще молода, она сама не понимает, какой делает теперь важный шаг, но я мать;
я должна ее руководить.
В продолжение этой речи у старухи навернулись на глазах слезы. Хозаров
тоже был, кажется, растроган и прижал к глазам платок.
- Я ничего не могу говорить и только благоговею перед вашими
материнскими чувствами, - отвечал он.
- Поклянитесь мне еще, что вы сделаете ее счастливою, - сказала
Катерина Архиповна, взяв героя моего за руку.
- Еще раз клянусь моею любовью сделать вашу дочь счастливою! - произнес
Хозаров.
- Берите ее - она ваша, - сказала старуха и, зарыдав, упала на диван.
Хозаров между тем взял руку будущей маменьки и несколько раз поцеловал
ее с чувством. Далее затем призвана была Мари. Катерина Архиповна, не
переставая плакать, объявила дочери о предложении Хозарова. Мари
сконфузилась и бросилась обнимать мать, а потом подала жениху руку, которую
тот, как водится, стр