ество человеческих типов. Несколько моделей рабочих и
боевых муравьев, если так можно выразиться. И психика каждого человека программируется на
базовом уровне теми ассоциативно-семантическими полями, которые задействует имя и
фамилия.
- Чепуха, - сказала я раздраженно. - В мире нет двух похожих людей с одинаковыми
именами.
- Как нет и двух похожих муравьев. Но тем не менее муравьи делятся на
функциональные классы... Нет, имя - серьезная вещь. Бывают имена - бомбы замедленного
действия.
- Что вы имеете в виду?
- Вот вам история из жизни. В Архивном институте работал шекспировед Шитман.
Защитил он докторскую - "Онтологические аспекты "была не была" как "быть или не быть" в
прошедшем времени", или что-то в этом роде - и решил выучить английский, чтобы почитать
кормильца в оригинале, И еще в Англию хотел съездить - "увидеть Лондон и умереть", как он
выражался. Начал заниматься. И через несколько уроков выяснил, что shit по-английски -
дерьмо. Представляете? Будь он, к примеру, преподаватель химии, было бы не так страшно. А у
гуманитариев все вокруг слов вертится, это еще Деррида подметил. Шекспировед Шитман -
все равно что пушкинист Говнищер. Трудно служить прекрасному с таким орденом в петлице.
Стало ему казаться, что на него в Британском Совете косо смотрят... Британскому Совету тогда
вообще не до шекспироведов было, на них налоговая наехала, а Шитман решил, что лично к
нему такое отношение. Вы ведь понимаете, милочка, когда человек ищет, чем подтвердить свои
параноидальные идеи, он всегда находит. В общем, если опустить грустные подробности, за
месяц сошел с ума.
К этому моменту во мне бушевал гнев - мне казалось, что он пытается меня оскорбить,
хотя никаких рациональных оснований для такого предположения не было. Но я помнила, что
важнее всего сохранять контроль. Что мне вполне удавалось.
- Неужели? - спросила я вежливо.
- Да. В сумасшедшем доме он ни с кем не разговаривал, только орал на всю больницу.
Иногда "same shit different day!" , а иногда "same shite different night!" . He зря, значит,
английским занимался - кое-что запомнил. В конце концов, увезли этого Шитмана на машине
с военными номерами, понадобился спецслужбам, скажем так. И что с ним теперь - никто не в
курсе, а кто в курсе, тот не скажет. Такой вот сон в летнюю ночь, деточка. А говорите, ничего
от имени не зависит. Зависит, еще как. Если у вашей подруги в фамилии матерное слово, путь у
нее один. Сумасшедший дом рано или поздно. Кстати, Шитману еще повезло, что он
спецслужбам понадобился. Ведь слышали, наверно, про наши сумасшедшие дома. Там за
сигарету минет делают... Тренировка духа с помощью человека-раздражителя похожа на
азартную игру, в которой все ставится на кон. Выигрыш в ней велик. Но если не выдерживаешь
и срываешься, проигрываешь все начисто. Я вынесла бы и работу в долг, и пушкиниста
Говнищера, и его мат, не брось он на чашу весов этот минет за сигарету. К нему я оказалась не
готова.
- Деточка! - закричал Павел Иванович. - Деточка, ты что? Ты что делаешь, гадина?
Милиция! Люди! Помогите!
Когда он стал звать милицию, я опомнилась. Но было поздно - Павел Иванович получил
три таких плетки, которых не постыдился бы и Мэл Гибсон. И хоть эти три плетки были
гипнотическими, по его спине потекла настоящая кровь. Конечно, я пожалела о содеянном, но
это всегда случается секундой позже, чем надо. К тому же я опять схитрила в своем сердце -
зная
боевых муравьев, если так можно выразиться. И психика каждого человека программируется на
базовом уровне теми ассоциативно-семантическими полями, которые задействует имя и
фамилия.
- Чепуха, - сказала я раздраженно. - В мире нет двух похожих людей с одинаковыми
именами.
- Как нет и двух похожих муравьев. Но тем не менее муравьи делятся на
функциональные классы... Нет, имя - серьезная вещь. Бывают имена - бомбы замедленного
действия.
- Что вы имеете в виду?
- Вот вам история из жизни. В Архивном институте работал шекспировед Шитман.
Защитил он докторскую - "Онтологические аспекты "была не была" как "быть или не быть" в
прошедшем времени", или что-то в этом роде - и решил выучить английский, чтобы почитать
кормильца в оригинале, И еще в Англию хотел съездить - "увидеть Лондон и умереть", как он
выражался. Начал заниматься. И через несколько уроков выяснил, что shit по-английски -
дерьмо. Представляете? Будь он, к примеру, преподаватель химии, было бы не так страшно. А у
гуманитариев все вокруг слов вертится, это еще Деррида подметил. Шекспировед Шитман -
все равно что пушкинист Говнищер. Трудно служить прекрасному с таким орденом в петлице.
Стало ему казаться, что на него в Британском Совете косо смотрят... Британскому Совету тогда
вообще не до шекспироведов было, на них налоговая наехала, а Шитман решил, что лично к
нему такое отношение. Вы ведь понимаете, милочка, когда человек ищет, чем подтвердить свои
параноидальные идеи, он всегда находит. В общем, если опустить грустные подробности, за
месяц сошел с ума.
К этому моменту во мне бушевал гнев - мне казалось, что он пытается меня оскорбить,
хотя никаких рациональных оснований для такого предположения не было. Но я помнила, что
важнее всего сохранять контроль. Что мне вполне удавалось.
- Неужели? - спросила я вежливо.
- Да. В сумасшедшем доме он ни с кем не разговаривал, только орал на всю больницу.
Иногда "same shit different day!" , а иногда "same shite different night!" . He зря, значит,
английским занимался - кое-что запомнил. В конце концов, увезли этого Шитмана на машине
с военными номерами, понадобился спецслужбам, скажем так. И что с ним теперь - никто не в
курсе, а кто в курсе, тот не скажет. Такой вот сон в летнюю ночь, деточка. А говорите, ничего
от имени не зависит. Зависит, еще как. Если у вашей подруги в фамилии матерное слово, путь у
нее один. Сумасшедший дом рано или поздно. Кстати, Шитману еще повезло, что он
спецслужбам понадобился. Ведь слышали, наверно, про наши сумасшедшие дома. Там за
сигарету минет делают... Тренировка духа с помощью человека-раздражителя похожа на
азартную игру, в которой все ставится на кон. Выигрыш в ней велик. Но если не выдерживаешь
и срываешься, проигрываешь все начисто. Я вынесла бы и работу в долг, и пушкиниста
Говнищера, и его мат, не брось он на чашу весов этот минет за сигарету. К нему я оказалась не
готова.
- Деточка! - закричал Павел Иванович. - Деточка, ты что? Ты что делаешь, гадина?
Милиция! Люди! Помогите!
Когда он стал звать милицию, я опомнилась. Но было поздно - Павел Иванович получил
три таких плетки, которых не постыдился бы и Мэл Гибсон. И хоть эти три плетки были
гипнотическими, по его спине потекла настоящая кровь. Конечно, я пожалела о содеянном, но
это всегда случается секундой позже, чем надо. К тому же я опять схитрила в своем сердце -
зная