человеческая воля может двигать
горы, и заражал этой верой окружающих. Когда хозяйке квартиры, где
готовилась экспедиция, Марии Антонии был задан вопрос, верила ли она в успех
дела, на которое вел Фидель своих товарищей, она ответила, что никаких
оснований для уверенности не было, скорее можно было предположить, что все
они сложат головы в столь опасной операции, но от Фиделя исходила такая
спокойная уверенность в победе, что не верить было просто нельзя.
Это видно также из свидетельства Эрнесто Гевары де ля Серны: "Моим
самым первым впечатлением после первых занятий (он имеет в виду занятия по
военной подготовке. - Н. Л.), которые велись в период формирования
экспедиции, было ощущение возможности победы, в которой я очень сильно
сомневался при моем вступлении в ряды бойцов, под руководством
повстанческого командира, с которым меня связывали с первых дней узы
романтической, авантюристической симпатии и убеждение, что стоило умереть на
чужом берегу за столь чистый идеал".
8 августа 1955 г., ровно через месяц после прибытия в Мексику, Фидель
подписал первый политический документ, обращенный ко всему народу Кубы, -
Манифест No 1. В нем в самых первых строках сообщалось о создании
революционного "Движения 26 июля". Специально указывалось, что это не
политическая партия, а именно движение, ряды которого широко открыты для
всех кубинцев, желающих восстановления в стране политической демократии и
социальной справедливости. В документе содержался призыв ко всем гражданам
сотрудничать с движением, не только в форме прямого участия в боевых
группах, но также и путем оказания экономической помощи, участия в
распространении пропагандистских материалов и готовности поддержать
революцию в форме присоединения к всеобщей забастовке, когда это станет
необходимо.
Манифест No 1 содержал 15 конкретных пунктов, в которых была изложена
программа преобразований, за которую выступало "Движение 26 июля". Первым
требованием Движения было "запрещение латифундий, распределение земли между
крестьянами, передача земли в неотчуждаемую собственность всем мелким
арендаторам, колонам, издольщикам, оказание им экономической и технической
помощи со стороны государства, сокращение налогов". Далее говорилось о
"восстановлении всех завоеваний рабочего класса, ликвидированных диктатурой,
праве трудящихся на значительную долю прибылей всех крупных промышленных,
горнорудных и торговых компаний..." Документом предусматривалась
индустриализация страны на основе единого разработанного государством плана,
национализация отраслей экономики, связанных с обслуживанием всего общества
(электричество, газ, телефон), резкое снижение квартирной платы, забиравшей
у 2,5 млн. кубинцев треть заработка; создание 10 крупных детских городков,
где могли бы получить образование 200 тыс. детей рабочих и крестьян, которые
сейчас лишены возможности нормально питаться и учиться. Остальные реформы
предусматривали реорганизацию государственного аппарата в интересах широких
масс трудящихся. Последний пункт звучал угрожающе для тех, кто нечестным
путем сколотил состояние: "Подлежит конфискации имущество всех казнокрадов
всех правительств без исключения. Страна должна получить сотни миллионов
песо, которые были безнаказанно украдены у нее, и вложить их в испол
горы, и заражал этой верой окружающих. Когда хозяйке квартиры, где
готовилась экспедиция, Марии Антонии был задан вопрос, верила ли она в успех
дела, на которое вел Фидель своих товарищей, она ответила, что никаких
оснований для уверенности не было, скорее можно было предположить, что все
они сложат головы в столь опасной операции, но от Фиделя исходила такая
спокойная уверенность в победе, что не верить было просто нельзя.
Это видно также из свидетельства Эрнесто Гевары де ля Серны: "Моим
самым первым впечатлением после первых занятий (он имеет в виду занятия по
военной подготовке. - Н. Л.), которые велись в период формирования
экспедиции, было ощущение возможности победы, в которой я очень сильно
сомневался при моем вступлении в ряды бойцов, под руководством
повстанческого командира, с которым меня связывали с первых дней узы
романтической, авантюристической симпатии и убеждение, что стоило умереть на
чужом берегу за столь чистый идеал".
8 августа 1955 г., ровно через месяц после прибытия в Мексику, Фидель
подписал первый политический документ, обращенный ко всему народу Кубы, -
Манифест No 1. В нем в самых первых строках сообщалось о создании
революционного "Движения 26 июля". Специально указывалось, что это не
политическая партия, а именно движение, ряды которого широко открыты для
всех кубинцев, желающих восстановления в стране политической демократии и
социальной справедливости. В документе содержался призыв ко всем гражданам
сотрудничать с движением, не только в форме прямого участия в боевых
группах, но также и путем оказания экономической помощи, участия в
распространении пропагандистских материалов и готовности поддержать
революцию в форме присоединения к всеобщей забастовке, когда это станет
необходимо.
Манифест No 1 содержал 15 конкретных пунктов, в которых была изложена
программа преобразований, за которую выступало "Движение 26 июля". Первым
требованием Движения было "запрещение латифундий, распределение земли между
крестьянами, передача земли в неотчуждаемую собственность всем мелким
арендаторам, колонам, издольщикам, оказание им экономической и технической
помощи со стороны государства, сокращение налогов". Далее говорилось о
"восстановлении всех завоеваний рабочего класса, ликвидированных диктатурой,
праве трудящихся на значительную долю прибылей всех крупных промышленных,
горнорудных и торговых компаний..." Документом предусматривалась
индустриализация страны на основе единого разработанного государством плана,
национализация отраслей экономики, связанных с обслуживанием всего общества
(электричество, газ, телефон), резкое снижение квартирной платы, забиравшей
у 2,5 млн. кубинцев треть заработка; создание 10 крупных детских городков,
где могли бы получить образование 200 тыс. детей рабочих и крестьян, которые
сейчас лишены возможности нормально питаться и учиться. Остальные реформы
предусматривали реорганизацию государственного аппарата в интересах широких
масс трудящихся. Последний пункт звучал угрожающе для тех, кто нечестным
путем сколотил состояние: "Подлежит конфискации имущество всех казнокрадов
всех правительств без исключения. Страна должна получить сотни миллионов
песо, которые были безнаказанно украдены у нее, и вложить их в испол