олларов.
Вторую годовщину штурма Монкады Фидель Кастро отметил возложением венка
у памятника детям-героям в парке Чапультепек [Памятник героям-кадетам,
павшим в неравном бою с армией США при защите города Мехико в войне
1847-1848 гг.]. На ленте венка была сделана надпись: "Мученикам, отдавшим
свои жизни за Мексику и за Кубу". Это самый почитаемый памятник в
мексиканской столице, к которому редко пытаются подходить представители США.
Когда однажды генерал Риджуэй, герой корейской войны, решил оставить цветы у
этого монумента, то на другое утро они оказались у дверей посольства США с
ответной надписью: "От убийц венки не принимаем!"
1 августа пришел первый денежный перевод на 85 долларов и первые
сведения о положении на Кубе, что сразу же подняло настроение Фиделя,
который пишет 2 августа письмо "Товарищам из руководства (Движения)", в
котором дает свой анализ обстановки в стране и указания о практических
действиях на ближайший период.
"В политической области, - указывает Фидель, - нашим самым большим
врагом является капитулянтская тенденция на проведение частичных выборов.
Вот с ней надо бороться огнем и кровью во всех манифестах и
прокламациях".
Фидель сообщает, что он уже отпечатал Манифест No 1, но просит
подготовить на Кубе матрицу и откатать еще не менее 50 тыс. экземпляров.
15 августа в Гаване, в театре им. X. Марти, должна была открыться
национальная конференция ортодоксальной партии. В связи с ней Фидель
настоятельно рекомендовал руководству "Движения 26 июля" использовать момент
для всяческого противодействия компромиссным настроениям.
Он советовал послать на съезд самых боевых товарищей, которые должны
выдвигать и горячо поддерживать лозунг революционного пути решения проблем,
предложить всей конференции почтить минутой молчания память погибших в
борьбе и всячески вести работу по привлечению к себе надежных людей. "Надо,
чтобы конференция убедилась, что мы живы и активно действуем, и вы увидите,
как рухнет завеса молчания вокруг нас и как начнет расчищаться путь к новым
стратегическим перспективам."
Он засыпает своих коллег вопросами: "Как идут дела по организации
ортодоксальной молодежи по всей Кубе? ...Как ведется работа в профсоюзах?
Все ли сделано в этом отношении? Не забыли ли, между делом, что это самое
главное? ...Как развиваются контакты с Гражданским женским фронтом им.
Марти? Надо вести дело к тому, чтобы превратить этот фронт в женскую
организацию "Движения 26 июля"... Составляйте списки всех более или менее
состоятельных людей, которым, по вашему мнению, мне стоит написать письма с
просьбой об оказании помощи. Я готов написать тысячи писем... Все зависит от
наших усилий. Нет ничего невозможного, когда есть воля к борьбе".
Фидель заканчивает письмо так: "Свою задачу я думаю выполнить
полностью. Я имею в виду не только составление писем и манифестов в этой
маленькой комнатке, но кое-что не менее важное... Я еще раз повторяю, что
если то, чего мы страстно желаем, окажется невозможным, если мы останемся
совершенно одни, то вы увидите, что я один приплыву на лодке с винтовкой и
высажусь на берега Кубы..." В этих словах наиболее ярко отразился характер
Фиделя: его несокрушимая воля, перед которой должны, просто обязаны
отступить все препятствия. Он верил, что
Вторую годовщину штурма Монкады Фидель Кастро отметил возложением венка
у памятника детям-героям в парке Чапультепек [Памятник героям-кадетам,
павшим в неравном бою с армией США при защите города Мехико в войне
1847-1848 гг.]. На ленте венка была сделана надпись: "Мученикам, отдавшим
свои жизни за Мексику и за Кубу". Это самый почитаемый памятник в
мексиканской столице, к которому редко пытаются подходить представители США.
Когда однажды генерал Риджуэй, герой корейской войны, решил оставить цветы у
этого монумента, то на другое утро они оказались у дверей посольства США с
ответной надписью: "От убийц венки не принимаем!"
1 августа пришел первый денежный перевод на 85 долларов и первые
сведения о положении на Кубе, что сразу же подняло настроение Фиделя,
который пишет 2 августа письмо "Товарищам из руководства (Движения)", в
котором дает свой анализ обстановки в стране и указания о практических
действиях на ближайший период.
"В политической области, - указывает Фидель, - нашим самым большим
врагом является капитулянтская тенденция на проведение частичных выборов.
Вот с ней надо бороться огнем и кровью во всех манифестах и
прокламациях".
Фидель сообщает, что он уже отпечатал Манифест No 1, но просит
подготовить на Кубе матрицу и откатать еще не менее 50 тыс. экземпляров.
15 августа в Гаване, в театре им. X. Марти, должна была открыться
национальная конференция ортодоксальной партии. В связи с ней Фидель
настоятельно рекомендовал руководству "Движения 26 июля" использовать момент
для всяческого противодействия компромиссным настроениям.
Он советовал послать на съезд самых боевых товарищей, которые должны
выдвигать и горячо поддерживать лозунг революционного пути решения проблем,
предложить всей конференции почтить минутой молчания память погибших в
борьбе и всячески вести работу по привлечению к себе надежных людей. "Надо,
чтобы конференция убедилась, что мы живы и активно действуем, и вы увидите,
как рухнет завеса молчания вокруг нас и как начнет расчищаться путь к новым
стратегическим перспективам."
Он засыпает своих коллег вопросами: "Как идут дела по организации
ортодоксальной молодежи по всей Кубе? ...Как ведется работа в профсоюзах?
Все ли сделано в этом отношении? Не забыли ли, между делом, что это самое
главное? ...Как развиваются контакты с Гражданским женским фронтом им.
Марти? Надо вести дело к тому, чтобы превратить этот фронт в женскую
организацию "Движения 26 июля"... Составляйте списки всех более или менее
состоятельных людей, которым, по вашему мнению, мне стоит написать письма с
просьбой об оказании помощи. Я готов написать тысячи писем... Все зависит от
наших усилий. Нет ничего невозможного, когда есть воля к борьбе".
Фидель заканчивает письмо так: "Свою задачу я думаю выполнить
полностью. Я имею в виду не только составление писем и манифестов в этой
маленькой комнатке, но кое-что не менее важное... Я еще раз повторяю, что
если то, чего мы страстно желаем, окажется невозможным, если мы останемся
совершенно одни, то вы увидите, что я один приплыву на лодке с винтовкой и
высажусь на берега Кубы..." В этих словах наиболее ярко отразился характер
Фиделя: его несокрушимая воля, перед которой должны, просто обязаны
отступить все препятствия. Он верил, что