расплакались! Право, как не стыдно, маменька!
Что там за дурак?
Аграфена Кондратьевна (плача). Да уж это, так говорится,-- к слову
пришлось.
Большов. А об чем бы ты это, слышно, разрюмилась? Вот спросить тебя,
так сама не знаешь.
Аграфена Кондратьевна. Не знаю, батюшка, ох, не знаю: такой стих нашел.
Большов. То-то вот сдуру. Слезы у вас дешевы.
Аграфена Кондратьевна. Ох, дешевы, батюшка, дешевы; и сама знаю, что
дешевы, да что ж делать-то? ',
Липочка. Фи, маменька, как вы вдруг! Полноте! Ну, вдруг приедет -- что
хорошего!
Аграфена Кондратьевна. Перестану, дитятко, перестану; сейчас перестану!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ .
Те же и Устинья Наумовна,
Устинья Наумовна (входя). Здравствуйте, золотые! Что вы невеселы - носы
повесили?
Целуются.
Аграфена Кондратьевна. А уж мы заждались тебя.
Липочка. Что, Устинья Наумовна, скоро приедет?
Устинья Наумовна. Виновата, сейчас провалиться, виновата! А дела-то
наши, серебряные, не очень хороши!
Липочка. Как? Что такое за новости?
Аграфена Кондратьевна. Что ты еще там выдумала?
Устинья Наумовна. А то, бралиянтовые, что жених-то наш что-то мнется.
Большов. Ха, ха, ха! А еще сваха! Где тебе сосватать!
Устинья Наумовна. Уперся, как лошадь,-- ни тпру, ни ну; слова от него
не добьешься путного.
Липочка. Да что ж это, Устинья Наумовна? Да как же это ты, право!
Аграфена Кондратьевна. Ах, батюшки! Да как же это быть-то?
Липочка. Да давно ль ты его видела?
Устинья Наумовна. Нынче утром была. Вышел как есть в одном шлафорке; а
уж употчевал -- можно чести приписать. И кофию велел, и ромку-то, а уж
сухарей навалил -- видимо-невидимо. Кушайте, говорит, Устинья Наумовна! Я
было об деле-то, знаешь ли,-- надо, мол, чем-нибудь порешить; ты, говорю,
нынче хотел ехать обзнакомиться-то; а он мне на это ничего путного не
сказал.-- Вот, говорит, подумамши, да посоветамшись, а сам только что
опояску поддергивает.
Липочка. Что ж он там спустя рукава-то сантиментальничает? Право, уж
тошно смотреть, как все это продолжается.
Аграфена Кондратьевна. Ив самом деле, что он ломается-то? Мы разве хуже
его?
Устинья Наумовна. А, лягушка его заклюй, нешто мы другого не найдем?
Большов. Ну, уж ты другого-то не ищи, а то опять то же будет. Уж
другого-то я вам сам найду.
Аграфена Кондратьевна. Да, найдешь, на печи-то сидя; ты уж и забыл,
кажется, что у тебя дочь-то есть.
Большов. А вот увидишь!
Аграфена Кондратьевна. Что увидать-то! Увидать-то нечего! Уж не говори
ты мне, пожалуйста, не расстроивай ты меня. (Садится.)
Большое хохочет. Устинъя Наумовна отходит с Липочкой на другую сторону
сцены.. Устинья Наумовна рассматривает ее платье.
Устинья Наумовна. Ишь ты, как вырядилась,-- платьице-то на тебе какое
авантажное. Уж не сама ль смастерила?
Липочка. Вот ужасно нужно самой! Что мы, нищие, что ли, по-твоему? А
мадамы-то на что?
Устинья Наумовна. Фу ты, уж и нищие! Кто тебе говорит такие глупости?
Тут рассуждают об хозяйстве, что не сама ль, дескать, шила,-- а то,
известное дело, и платье-то твое дрянь.
Липочка. Что ты, что ты! Никак с ума сошла? Где у тебя глаза-то? С чего
это ты конфузить вздумала?
Устинья Наумовна. Что это ты так разъерепенилась?
Липочка. Вот оказия! Стану я терпеть такую напраслину. Да что я,
девчонка, ч
Что там за дурак?
Аграфена Кондратьевна (плача). Да уж это, так говорится,-- к слову
пришлось.
Большов. А об чем бы ты это, слышно, разрюмилась? Вот спросить тебя,
так сама не знаешь.
Аграфена Кондратьевна. Не знаю, батюшка, ох, не знаю: такой стих нашел.
Большов. То-то вот сдуру. Слезы у вас дешевы.
Аграфена Кондратьевна. Ох, дешевы, батюшка, дешевы; и сама знаю, что
дешевы, да что ж делать-то? ',
Липочка. Фи, маменька, как вы вдруг! Полноте! Ну, вдруг приедет -- что
хорошего!
Аграфена Кондратьевна. Перестану, дитятко, перестану; сейчас перестану!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ .
Те же и Устинья Наумовна,
Устинья Наумовна (входя). Здравствуйте, золотые! Что вы невеселы - носы
повесили?
Целуются.
Аграфена Кондратьевна. А уж мы заждались тебя.
Липочка. Что, Устинья Наумовна, скоро приедет?
Устинья Наумовна. Виновата, сейчас провалиться, виновата! А дела-то
наши, серебряные, не очень хороши!
Липочка. Как? Что такое за новости?
Аграфена Кондратьевна. Что ты еще там выдумала?
Устинья Наумовна. А то, бралиянтовые, что жених-то наш что-то мнется.
Большов. Ха, ха, ха! А еще сваха! Где тебе сосватать!
Устинья Наумовна. Уперся, как лошадь,-- ни тпру, ни ну; слова от него
не добьешься путного.
Липочка. Да что ж это, Устинья Наумовна? Да как же это ты, право!
Аграфена Кондратьевна. Ах, батюшки! Да как же это быть-то?
Липочка. Да давно ль ты его видела?
Устинья Наумовна. Нынче утром была. Вышел как есть в одном шлафорке; а
уж употчевал -- можно чести приписать. И кофию велел, и ромку-то, а уж
сухарей навалил -- видимо-невидимо. Кушайте, говорит, Устинья Наумовна! Я
было об деле-то, знаешь ли,-- надо, мол, чем-нибудь порешить; ты, говорю,
нынче хотел ехать обзнакомиться-то; а он мне на это ничего путного не
сказал.-- Вот, говорит, подумамши, да посоветамшись, а сам только что
опояску поддергивает.
Липочка. Что ж он там спустя рукава-то сантиментальничает? Право, уж
тошно смотреть, как все это продолжается.
Аграфена Кондратьевна. Ив самом деле, что он ломается-то? Мы разве хуже
его?
Устинья Наумовна. А, лягушка его заклюй, нешто мы другого не найдем?
Большов. Ну, уж ты другого-то не ищи, а то опять то же будет. Уж
другого-то я вам сам найду.
Аграфена Кондратьевна. Да, найдешь, на печи-то сидя; ты уж и забыл,
кажется, что у тебя дочь-то есть.
Большов. А вот увидишь!
Аграфена Кондратьевна. Что увидать-то! Увидать-то нечего! Уж не говори
ты мне, пожалуйста, не расстроивай ты меня. (Садится.)
Большое хохочет. Устинъя Наумовна отходит с Липочкой на другую сторону
сцены.. Устинья Наумовна рассматривает ее платье.
Устинья Наумовна. Ишь ты, как вырядилась,-- платьице-то на тебе какое
авантажное. Уж не сама ль смастерила?
Липочка. Вот ужасно нужно самой! Что мы, нищие, что ли, по-твоему? А
мадамы-то на что?
Устинья Наумовна. Фу ты, уж и нищие! Кто тебе говорит такие глупости?
Тут рассуждают об хозяйстве, что не сама ль, дескать, шила,-- а то,
известное дело, и платье-то твое дрянь.
Липочка. Что ты, что ты! Никак с ума сошла? Где у тебя глаза-то? С чего
это ты конфузить вздумала?
Устинья Наумовна. Что это ты так разъерепенилась?
Липочка. Вот оказия! Стану я терпеть такую напраслину. Да что я,
девчонка, ч