не зацепи. Посмотри-ко, Самсон Силыч, полюбуйся, сударь ты мой,
как я дочку-то вырядила! Фу ты, прочь поди! Что твой розан пионовый! (К
ней.) Ах ты, моя ангелика, царевна, херуимчик ты мой! (К нему.) Что, Самсон
Силыч, правда, что ли? Только бы ей в карете ездить шестерней.
Большов. Проедет и парочкой -- не великого полета помещица!
Аграфена Кондратьевна. Уж известно, не генаральская дочь, а все, как
есть, красавица!.. Да приголубь ребенка-то, что как медведь бурчишь.
Большов. А как мне еще приголубливать-то? Ручки, что ль, лизать, в
ножки кланяться? Во какая невидаль! Видали мы и понаряднее.
Аграфена Кондратьевна. Да ты что видал-то? Так что-нибудь, а ведь это
дочь твоя, дитя кровная, каменный ты человек.
Большов. Что ж что дочь? Слава богу -- обута, одета, накормлена; чего
ей еще хочется?
Аграфена Кондратьевна. Чего хочется! Да ты, Самсон Силыч, очумел, что
ли? Накормлена! Мало ли что накормлена! По христианскому закону всякого
накормить следствует; и чужих призирают, не токмо что своих,-- а ведь это и
в люди сказать грех: как ни на есть, родная детища!
Большов. Знаем, что родная, да чего ж ей еще? Что ты мне притчи эти
растолковываешь? Не в рамку же ее вделать! Понимаем, что отец.
Аграфена Кондратьевна. Да коли уж ты, батюшка, отец, так не будь
свекором! Пора, кажется, в чувство прийти; расставаться скоро приходится, а
ты и доброго слова не вымолвишь; должен бы на пользу посоветовать что-нибудь
такое житейское. Нет в тебе никакого обычаю родительского!
Большов. А нет, так что ж за беда; стало быть, так бог создал.
Аграфена Кондратьевна. Бог создал! Да сам-то ты что? Ведь и она,
кажется, создания божеская, али нет? Не животная какая-нибудь, прости
господи!.. Да спроси у нее что-нибудь.
Большов. А что я за спрос? Гусь свинье не товарищ: как хотите, так и
делайте.
Аграфена Кондратьевна. Да на деле-то уж не спросим, ты покедова-то вот.
Человек приедет чужой-посторонний, все-таки, как хочешь, примеривай, а
мужчина -- не женщина -- в первый-то раз наедет, не видамши-то его.
Большов. Сказано, что отстань.
Аграфена Кондратьевна. Отец ты эдакой, а еще родной называешься! Ах ты,
дитятко моя заброшенная, стоить, словно какая сиротинушка, приклонивши
головушку. Отступились от тебя, да и знать не хотят; Присядь, Липочка,
присядь, душечка, ненаглядная моя сокровища! (Усаживает.)
Липочка. Ах, отстаньте, маменька! Измяли совсем.
Аграфена Кондратьевна. Ну, так я на тебя издальки посмотрю!
Липочка. Пожалуй, смотрите, да только не фантазируйте! Фп, маменька,
нельзя одеться порядочно: вы тотчас расчувствоваетесь.
Аграфена Кондратьевна. Так, так, дитятко! Да как взгляну-то на тебя,
так ведь эта жалости подобно.
Липочка. Что ж, надо ведь когда-нибудь.
Аграфена Кондратьевна. Все-таки жалко, дурочка: ростили, ростили, да и
выростили -- да ни с того ни с сего в чужие люди отдаем, словно ты надоела
нам да наскучила глупым малым ребячеством, своим кротким поведением. Вот
выживем тебя из дому, словно ворога из города, а там схватимся да
спохватимся, да и негде взять. Посудите, люди добрые, каково жить в чужой
дальней стороне, чужим куском давишься, кулаком слезы утираючи! Да, помилуй
бог, неровнюшка выйдется, неровен дурак навяжется аль дурак какой --
дурацкий сын! (Плачет.)
Липочка. Вот вы вдруг и
как я дочку-то вырядила! Фу ты, прочь поди! Что твой розан пионовый! (К
ней.) Ах ты, моя ангелика, царевна, херуимчик ты мой! (К нему.) Что, Самсон
Силыч, правда, что ли? Только бы ей в карете ездить шестерней.
Большов. Проедет и парочкой -- не великого полета помещица!
Аграфена Кондратьевна. Уж известно, не генаральская дочь, а все, как
есть, красавица!.. Да приголубь ребенка-то, что как медведь бурчишь.
Большов. А как мне еще приголубливать-то? Ручки, что ль, лизать, в
ножки кланяться? Во какая невидаль! Видали мы и понаряднее.
Аграфена Кондратьевна. Да ты что видал-то? Так что-нибудь, а ведь это
дочь твоя, дитя кровная, каменный ты человек.
Большов. Что ж что дочь? Слава богу -- обута, одета, накормлена; чего
ей еще хочется?
Аграфена Кондратьевна. Чего хочется! Да ты, Самсон Силыч, очумел, что
ли? Накормлена! Мало ли что накормлена! По христианскому закону всякого
накормить следствует; и чужих призирают, не токмо что своих,-- а ведь это и
в люди сказать грех: как ни на есть, родная детища!
Большов. Знаем, что родная, да чего ж ей еще? Что ты мне притчи эти
растолковываешь? Не в рамку же ее вделать! Понимаем, что отец.
Аграфена Кондратьевна. Да коли уж ты, батюшка, отец, так не будь
свекором! Пора, кажется, в чувство прийти; расставаться скоро приходится, а
ты и доброго слова не вымолвишь; должен бы на пользу посоветовать что-нибудь
такое житейское. Нет в тебе никакого обычаю родительского!
Большов. А нет, так что ж за беда; стало быть, так бог создал.
Аграфена Кондратьевна. Бог создал! Да сам-то ты что? Ведь и она,
кажется, создания божеская, али нет? Не животная какая-нибудь, прости
господи!.. Да спроси у нее что-нибудь.
Большов. А что я за спрос? Гусь свинье не товарищ: как хотите, так и
делайте.
Аграфена Кондратьевна. Да на деле-то уж не спросим, ты покедова-то вот.
Человек приедет чужой-посторонний, все-таки, как хочешь, примеривай, а
мужчина -- не женщина -- в первый-то раз наедет, не видамши-то его.
Большов. Сказано, что отстань.
Аграфена Кондратьевна. Отец ты эдакой, а еще родной называешься! Ах ты,
дитятко моя заброшенная, стоить, словно какая сиротинушка, приклонивши
головушку. Отступились от тебя, да и знать не хотят; Присядь, Липочка,
присядь, душечка, ненаглядная моя сокровища! (Усаживает.)
Липочка. Ах, отстаньте, маменька! Измяли совсем.
Аграфена Кондратьевна. Ну, так я на тебя издальки посмотрю!
Липочка. Пожалуй, смотрите, да только не фантазируйте! Фп, маменька,
нельзя одеться порядочно: вы тотчас расчувствоваетесь.
Аграфена Кондратьевна. Так, так, дитятко! Да как взгляну-то на тебя,
так ведь эта жалости подобно.
Липочка. Что ж, надо ведь когда-нибудь.
Аграфена Кондратьевна. Все-таки жалко, дурочка: ростили, ростили, да и
выростили -- да ни с того ни с сего в чужие люди отдаем, словно ты надоела
нам да наскучила глупым малым ребячеством, своим кротким поведением. Вот
выживем тебя из дому, словно ворога из города, а там схватимся да
спохватимся, да и негде взять. Посудите, люди добрые, каково жить в чужой
дальней стороне, чужим куском давишься, кулаком слезы утираючи! Да, помилуй
бог, неровнюшка выйдется, неровен дурак навяжется аль дурак какой --
дурацкий сын! (Плачет.)
Липочка. Вот вы вдруг и