что свидетельствует - они были подброшены на место
происшествия уже после того, как на траве было выжжено звездообразное пятно. По
факту данного события уголовного дела возбуждено не было.
Судьба находившегося (якобы) на хард-диске текста хорошо известна - сначала
он имел хождение в кругах оккультных маргиналов, а затем был издан в качестве
книги. Оригинальное название текста показалось непристойным даже нынешним
барышникам от книготорговли, поэтому при издании он был переименован в
"Священную Книгу Оборотня".
Этот текст не заслуживает, конечно, серьезного литературоведческого или
критического анализа. Тем не менее отметим, что в нем просматривается настолько
густая сеть заимствований, подражаний, перепевов и аллюзий (не говоря уже о
дурном языке и редкостном инфантилизме автора), что вопроса о его аутентичности
или подлинности перед серьезным специалистом по литературе не стоит, и интересен
он исключительно как симптом глубокого духовного упадка, переживаемого нашим
обществом. А псевдовосточная поп-метафизика, шапочным знакомством с которой
автору не терпится похвалиться перед такими же унылыми неудачниками, способна
вызвать у серьезных и состоявшихся в жизни людей разве что сострадательную
улыбку. Хочется уверить москвичей и гостей столицы, что чистота и порядок в
Битцевском парке поддерживаются на должном уровне и московская милиция днем и
ночью охраняет покой и безопасность прогуливающихся. А самое главное, друзья -
чтобы в вашей жизни всегда нашлось место радостной песне!
Тенгиз Кокове, майор, начальник О/М "Битца-центр"
Майя Марачарская, Игорь Кошкодавленко кандидат филологических
наук
Пелдис Шарм, ведущий телепрограммы "Караоке о Главном"
В чистом безветрии звездных пространств
Много у Господа светлых убранств.
Неизвестный источник
Кто твой герой, Долорес Гейз?
Супермен в голубой пелерине?
О, дальний мираж, о, пальмовый пляж!
О, Кармен в роскошной машине!
Гумберт Гумберт
Клиент, на которого меня нацелил бармен Серж, ждал в Александровском баре
"Националя" в семь тридцать вечера. Было уже семь сорок, а такси еле ползло, перемещаясь из
одной пробки в другую. Я даже готова была поверить, что у меня есть душа - так муторно на
ней было.
- I want to be forever young , - в который раз пропел по радио Alfaville.
Мне б твои проблемы, подумала я. И тут же вспомнила о своих.
Вообще-то я о них думаю редко. Я только знаю, что они хранятся где-то там, в черной
пустоте, и к ним в любой момент можно вернуться. Убедиться лишний раз, что решения у них
нет. Если поразмыслить над этим, приходишь к интересным выводам.
Допустим, я решу их. Что тогда? Они просто исчезнут - то есть уплывут навсегда в то
самое небытие, где и так хранятся большую часть времени. Будет только одно практическое
следствие - мой ум перестанет вытаскивать их из этой черной пустоты. Так не состоят ли мои
неразрешимые проблемы единственно в том, что я про них думаю, и не создаю ли я их заново в
тот момент, когда про них вспоминаю?
Самая смешная из моих проблем - мое имя. Она возникает у меня только в России. Но,
поскольку я здесь живу, приходится признать, что это очень реальная проблема.
Меня зовут А Хули.
Раньше, при старой орфографии, была возможность хоть на письме уйти от непотребства.
Я записывала свое имя "А Хулi". На печати, которую мне подарил в тринадцатом году один
петербургск
происшествия уже после того, как на траве было выжжено звездообразное пятно. По
факту данного события уголовного дела возбуждено не было.
Судьба находившегося (якобы) на хард-диске текста хорошо известна - сначала
он имел хождение в кругах оккультных маргиналов, а затем был издан в качестве
книги. Оригинальное название текста показалось непристойным даже нынешним
барышникам от книготорговли, поэтому при издании он был переименован в
"Священную Книгу Оборотня".
Этот текст не заслуживает, конечно, серьезного литературоведческого или
критического анализа. Тем не менее отметим, что в нем просматривается настолько
густая сеть заимствований, подражаний, перепевов и аллюзий (не говоря уже о
дурном языке и редкостном инфантилизме автора), что вопроса о его аутентичности
или подлинности перед серьезным специалистом по литературе не стоит, и интересен
он исключительно как симптом глубокого духовного упадка, переживаемого нашим
обществом. А псевдовосточная поп-метафизика, шапочным знакомством с которой
автору не терпится похвалиться перед такими же унылыми неудачниками, способна
вызвать у серьезных и состоявшихся в жизни людей разве что сострадательную
улыбку. Хочется уверить москвичей и гостей столицы, что чистота и порядок в
Битцевском парке поддерживаются на должном уровне и московская милиция днем и
ночью охраняет покой и безопасность прогуливающихся. А самое главное, друзья -
чтобы в вашей жизни всегда нашлось место радостной песне!
Тенгиз Кокове, майор, начальник О/М "Битца-центр"
Майя Марачарская, Игорь Кошкодавленко кандидат филологических
наук
Пелдис Шарм, ведущий телепрограммы "Караоке о Главном"
В чистом безветрии звездных пространств
Много у Господа светлых убранств.
Неизвестный источник
Кто твой герой, Долорес Гейз?
Супермен в голубой пелерине?
О, дальний мираж, о, пальмовый пляж!
О, Кармен в роскошной машине!
Гумберт Гумберт
Клиент, на которого меня нацелил бармен Серж, ждал в Александровском баре
"Националя" в семь тридцать вечера. Было уже семь сорок, а такси еле ползло, перемещаясь из
одной пробки в другую. Я даже готова была поверить, что у меня есть душа - так муторно на
ней было.
- I want to be forever young , - в который раз пропел по радио Alfaville.
Мне б твои проблемы, подумала я. И тут же вспомнила о своих.
Вообще-то я о них думаю редко. Я только знаю, что они хранятся где-то там, в черной
пустоте, и к ним в любой момент можно вернуться. Убедиться лишний раз, что решения у них
нет. Если поразмыслить над этим, приходишь к интересным выводам.
Допустим, я решу их. Что тогда? Они просто исчезнут - то есть уплывут навсегда в то
самое небытие, где и так хранятся большую часть времени. Будет только одно практическое
следствие - мой ум перестанет вытаскивать их из этой черной пустоты. Так не состоят ли мои
неразрешимые проблемы единственно в том, что я про них думаю, и не создаю ли я их заново в
тот момент, когда про них вспоминаю?
Самая смешная из моих проблем - мое имя. Она возникает у меня только в России. Но,
поскольку я здесь живу, приходится признать, что это очень реальная проблема.
Меня зовут А Хули.
Раньше, при старой орфографии, была возможность хоть на письме уйти от непотребства.
Я записывала свое имя "А Хулi". На печати, которую мне подарил в тринадцатом году один
петербургск