вопроса в широкой политической
плоскости. Фидель почувствовал, что общество, страна устали от политического
террора, что в рядах самих гангстеров появились признаки брожения и
недовольства той грязной ролью, которую им отводят политиканы, и нанес точно
рассчитанный, сокрушительный удар.
В начале февраля 1952 года руководство ортодоксальной партии огласило
имена кандидатов от своей партии в конгресс. В их числе не оказалось Фиделя.
Но Фидель думал по-другому.
"Я обратился прямо к народу, - вспоминал он позднее. - У меня была
радиопрограмма, и я также часто публиковал свои статьи в прессе. В то время
существовал огромный политический вакуум. Не было лидеров. А поскольку
рядовые члены партии были людьми в своей основе честными и свободными, то
аппарат не мог навязать им свою волю.
У меня были адреса 80 тысяч членов партии в провинции Гавана. Я
разослал письма по всем адресам. Друзья помогали мне запечатывать конверты.
Для бесплатной пересылки писем я пользовался партийной печатью. Я не имел
права этого делать, но у меня не было иного выхода...
Лидеры не могли сдержать меня. Я поставил перед собой цель, о которой я
так много думал. Они не могли мне помешать. Им это не нравилось, но народные
массы поддерживали меня. Поэтому лидеры не могли препятствовать мне
выставить свою кандидатуру. Конечно, моя популярность все еще ограничивалась
партией, хотя мои разоблачения нашли отклик у всего народа в целом".
Главным бастионом Фиделя, выдвинувшим его кандидатуру в конгресс, был
рабочий район Кайо Уэсо, в котором было множество складов, ремонтных
мастерских, мелких предприятий и, конечно, море пролетарских трущоб. Его
поддерживали и многие другие партийные организации провинции, и в
особенности Сантьяго-де-Лас-Вегас, где он собирал данные о земельных
махинациях президента Прио.
Фидель ничуть не сомневался в своей победе на выборах.
Привлекательность выдвинутой им популистской программы, поддержка со стороны
низовой партийной организации и избирателей, огромная энергия и
целеустремленность должны были, безусловно, обеспечить ему место в палате
представителей. После получения мандата, а вместе с ним депутатской
неприкосновенности, права свободно выступать с законодательной инициативой
Фидель намеревался на первом этапе представить на рассмотрение конгресса ряд
революционных по своему существу законов, которые, скорее всего, были бы
отвергнуты корпусом законодателей, но дали бы возможность полностью
разоблачить противников преобразований, завоевать популярность своей
программы, а главное, создать массовое движение своих сторонников. Лишь
когда народу стало бы предельно ясно, что обычным путем не удастся добиться
проведения в жизнь этих законов, тогда наступил бы этап революционной
работы.
В целом выборы 1952 года приближались на такой высокой волне
общенародного недовольства, что все предвещало победу партии ортодоксов.
Проведенный в декабре 1951 года опрос общественного мнения показал, что 50,5
процента избирателей осуждали политику правительства и лишь 33,7 процента
высказывались в ее поддержку. Перспектива выборной кампании не могла
радовать ни США, ни правящие круги Кубы. Задолго до дня проведения выборов
начались поиски "сильного человека", способного остановить нарастание
плоскости. Фидель почувствовал, что общество, страна устали от политического
террора, что в рядах самих гангстеров появились признаки брожения и
недовольства той грязной ролью, которую им отводят политиканы, и нанес точно
рассчитанный, сокрушительный удар.
В начале февраля 1952 года руководство ортодоксальной партии огласило
имена кандидатов от своей партии в конгресс. В их числе не оказалось Фиделя.
Но Фидель думал по-другому.
"Я обратился прямо к народу, - вспоминал он позднее. - У меня была
радиопрограмма, и я также часто публиковал свои статьи в прессе. В то время
существовал огромный политический вакуум. Не было лидеров. А поскольку
рядовые члены партии были людьми в своей основе честными и свободными, то
аппарат не мог навязать им свою волю.
У меня были адреса 80 тысяч членов партии в провинции Гавана. Я
разослал письма по всем адресам. Друзья помогали мне запечатывать конверты.
Для бесплатной пересылки писем я пользовался партийной печатью. Я не имел
права этого делать, но у меня не было иного выхода...
Лидеры не могли сдержать меня. Я поставил перед собой цель, о которой я
так много думал. Они не могли мне помешать. Им это не нравилось, но народные
массы поддерживали меня. Поэтому лидеры не могли препятствовать мне
выставить свою кандидатуру. Конечно, моя популярность все еще ограничивалась
партией, хотя мои разоблачения нашли отклик у всего народа в целом".
Главным бастионом Фиделя, выдвинувшим его кандидатуру в конгресс, был
рабочий район Кайо Уэсо, в котором было множество складов, ремонтных
мастерских, мелких предприятий и, конечно, море пролетарских трущоб. Его
поддерживали и многие другие партийные организации провинции, и в
особенности Сантьяго-де-Лас-Вегас, где он собирал данные о земельных
махинациях президента Прио.
Фидель ничуть не сомневался в своей победе на выборах.
Привлекательность выдвинутой им популистской программы, поддержка со стороны
низовой партийной организации и избирателей, огромная энергия и
целеустремленность должны были, безусловно, обеспечить ему место в палате
представителей. После получения мандата, а вместе с ним депутатской
неприкосновенности, права свободно выступать с законодательной инициативой
Фидель намеревался на первом этапе представить на рассмотрение конгресса ряд
революционных по своему существу законов, которые, скорее всего, были бы
отвергнуты корпусом законодателей, но дали бы возможность полностью
разоблачить противников преобразований, завоевать популярность своей
программы, а главное, создать массовое движение своих сторонников. Лишь
когда народу стало бы предельно ясно, что обычным путем не удастся добиться
проведения в жизнь этих законов, тогда наступил бы этап революционной
работы.
В целом выборы 1952 года приближались на такой высокой волне
общенародного недовольства, что все предвещало победу партии ортодоксов.
Проведенный в декабре 1951 года опрос общественного мнения показал, что 50,5
процента избирателей осуждали политику правительства и лишь 33,7 процента
высказывались в ее поддержку. Перспектива выборной кампании не могла
радовать ни США, ни правящие круги Кубы. Задолго до дня проведения выборов
начались поиски "сильного человека", способного остановить нарастание