Найти книгу: "Надежда в тумане"

Он – Следопыт. Его жизнь – борьба со смертью. В сером тумане мертвого мира скрыты тайны, которые никогда не должны быть раскрыты. Хранимые существами, давно потерявшими человеческий облик, они могут навсегда перевернуть привычную жизнь. Вечный выбор «покой или правда» сейчас актуален как никогда. И он, Следопыт, меньше всего этого хотевший, должен будет его сделать…

Рассуждение о «Белом квадрате» Андрея Алексеева – романе, «обозначающего переход в новое качество, от яростной инфантильной ненависти к печальному взрослому пониманию», романе, лишенном «характерного киберпанковского драйва и безбашенности» (ведь его основной мотив – «разъедающая душу горечь по возможному, но утраченному»)… Дивов рассуждает о взаимоотношении общества и человека, о взаимодействии и соперничестве различных течений в фантастике, о киберпанке и многом другом.

Пока жив хоть один из твоих врагов – война не окончена и цель не достигнута. Непобедимый Воин Провидения, Трол находит способ нейтрализовать Ключ Власти, который даст силы Басилевсу и питает всю Империю черных магов. Зная наверняка, что это не просто рискованно, а смертельно опасно, налетающем корабле он с друзьями отправляется на север, к замку архимага. Однако добираются туда далеко не все… В одиночестве, которое теперь станет его уделом, Трол Возрожденный восходит к трону Басилевса и вызывает его на бой.

«… Наверное, Бурова ранило здорово, пуля, похоже, навылет пробила бок, и раненый медленно исходил кровью. Сознание его то и дело меркло, растворяясь в чудовищной боли, которая теперь властвовала почти во всем теле, сердце обмирало от слабости, и он проваливался в мучительный мир призраков. Однако по ту сторону сознания боль эта превращалась в муки несколько иного характера, чем наяву, там он страдал душевно, от какой-то непонятной несправедливости, постигшей его. Физически он чувствовал себя лишь напрочь обессилевшим и опустошенным, с неуклюжими ватными ногами и такими же ослабевшими руками. Этими руками он едва держался за край кузова своей полуторки, стремительно катившейся под уклон по дороге к Залесскому озеру, где был мостик через протоку в другое, поменьше озеро. Но мостик этот исчез самым непонятным образом, не осталось даже следа от него, полуторка набирала скорость, а он не в состоянии был взобраться в кузов, чтобы попытаться остановить ее. Почему она покатилась, того он не знал: может, не поставил на тормоз, а может, кто-то другой управлял ею в кабине, но машина вскоре должна была свалиться с обрыва. Буров стонал, кричал даже, но не слышал своего крика, как его, наверно, не слышал никто, хотя рядом по дороге шли и ехали люди. Это были странные люди, все в незнакомой коричневой форме, японцы, что ли? Многие из них поблескивали очками на плоских косоглазых лицах, подозрительно поглядывали на него, но никто не попытался ему помочь. И вот наконец случилось то, что не могло не случиться – машина оторвалась от дороги… Только в протоку она не свалилась, полет ее странно замедлился, она вроде бы даже поднялась в воздух, и с нею поднялся он, все так же уцепившись за борт. Минуту спустя он уже парил в воздушном пространстве над озером, и ему стало вроде даже приятно в этом мягком, плавном парении. Земля и озерные берега отдалились, исчезли из виду, окутанные предвечерними тенями. В этом теплом безветренном пространстве он ощутил себя словно в нежарком банном пару. Недолгое его блаженство оборвал громкий, суровый окрик, раздавшийся откуда-то сверху, смысл его Буров понять не мог, но тревога уже охватила его, он знал – сейчас что-то случится, …»