Найти книгу: "ПЛОТ-ПАЛАТКА БЕЛОВА-АМАНИК. ИЗОБРЕТЕНИЕ"

Описан простейший непотопляемый плот из подручных материалов с возможностью использования в качестве палатки и парусного судна. Для рыбаков и туристов.

Монография посвящена исследованию национального образа мира в прозе В.И. Белова – писателя, своеобразие творческого метода которого во многом определяет этнопоэтический компонент. Национальная картина мира анализируется как структура, подверженная эволюции, отражающая идейные и поэтические изменения художественной системы автора. В работе проведён анализ предметных образов как эстетических феноменов, несущих в себе память об устройстве и основных качествах национального мира. Целостно, с точки зрения этнопоэтики, исследуется хронотоп прозы Белова, который позволяет выявить глубинные основания национальной картины мира, явленной в произведениях писателя. Для специалистов-филологов, преподавателей вузов и средних школ, студентов гуманитарных факультетов.

Изучая различные эпохи российской истории, авторы сборника «Изобретение империи: языки и практики» пытаются ответить на одни и те же вопросы: каким образом, при помощи какого аналитического языка описывалось пространство империи ее современниками? Где находится империя, когда никто ее «не видит»? Что толку в «объективной» реконструкции структурных отношений господства и подчинения или политики территориальной экспансии, если те же самые структуры и такого же рода политику можно найти в любой другой форме политического устройства и во все эпохи?

«Это было в конце августа, когда долгие знойные дни сменились короткими и прохладными, в саду на деревьях пожелтела листва, трава поблёкла, и целые дни в воздухе носилась тонкая серебристая паутина. Нас всех радовали ведренные дни, и мы тайно друг от друга грустили, прощаясь с летом и поджидая холодную осень с ненастными днями. Из Москвы вернулся дядя Володя, и с момента его приезда всем нам стало как-то не по себе. Приехал он поздно ночью, когда все в дворовом трёхоконном флигельке спали, а у нас в доме огонь светился только в комнате бабушки, которая плохо спала по ночам и долго молилась Богу…»

«Николай Михайлович Карамзин, значение эпохальной двенадцатитомной «Истории государства Российского» которого для нашего Отечества переоценить трудно, был весьма разносторонне одаренным человеком. Впрочем, тогда это являлось нормой для российского дворянина, и упомянул я Карамзина отнюдь не в контексте самого его известного произведения…»