Найти книгу: "Прометей прикованный"

Трагедия Эсхила «Прометей прикованный» начинает рассказ там, где часто обрывается нить известного мифа о титане, даровавшем людям огонь и за это наказанном вечными мучениями. Имя Прометей означает «мыслящий», что в полной мере отражается в тексте – действие построено на противопоставлении милосердного к слабым смертным героя и жестокого, не терпящего иной воли Зевса. Прометей показан как философ, борющийся против грубой физической силы и власти тихими, сосредоточенными размышлениями и разумом. Его сила – знание о том, что суждено его противнику, и как можно изменить эту судьбу.

Герой романа английской писательницы Мэри Шелли (1797–1851) «Франкенштейн, или Современный Прометей» давно стал нарицательным именем. Увлеченный проблемой оживления материи, он добивается успеха, однако это не приносит счастья ни ему, ни окружающим. Впервые опубликованный в 1818 году, роман Мэри Шелли вошел в золотой фонд мировой фантастики.

«О Прометее существует четыре предания…»

«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.

Знаете ли вы мифы о богах Древней Греции, живших на Олимпе и правивших миром? Знаете ли вы, откуда пошли выражения «Ахиллесова пята», «Сизифов труд», «Авгиевы конюшни», «Нить Ариадны»? Знаете ли вы о подвигах прославленных древнегреческих героев Одиссея, Геракла, Ясона, Тесея? Представляем один из самых известных мифов.

«Когда при мне скажут «Гейне», то из яркого и пестрого плаща, который оставил нам, умирая, этот поэт-гладиатор, мне не вспоминаются ни его звезды, ни цветы, ни блестки, а лишь странный узор его бурой каймы и на ней следы последней арены…»