Найти книгу: "Велосипед"

«Я работаю в Институте времени. Выбить командировку у нас – дело непростое. Шеф всю душу вымотает, прежде чем выяснит, зачем тебе понадобилось в такой-то век и такую страну: может, просто поразвлечься в садах Семирамиды или Версаля или потолкаться по улочкам древних Афин, протиснуться в переполненный Колизей, а то, как придумал у нас один умник, переодеться моряком и прыгнуть на палубу небезызвестной «Санта-Марии», чтобы полюбоваться, видите ли, на Христофора Колумба, после чего великий мореплаватель никак не мог толком добиться, откуда на палубе взялся лишний матрос. Представляете, какая морока была хроноскопистам, пока они стерли из памяти Колумба этот неприятный эпизод?..» Книга также выходила под названием «Третье колесо».

Молодая дама изложила очень ясно и точно следующее весьма странное происшествие. - Мой покойный отец, мистер Холмс, Джеймс Смит был дирижером оркестра в одном театре. Когда он умер, у нас с мамой не оказалось ни одного близкого человека, кроме моего дяди, Ральфа Смита. Но он уехал в Африку двадцать пять лет назад, и мы ничего о нем по сей день не знаем. После смерти отца мы остались совершенно без средств. И вот однажды нам сказали что в "Таймсе" напечатано объявление о том, что нас кто-то разыскивает.

«Сто лет назад или около на дороге из Пуща-Водицы в Киев умерла старуха. Баба Руденчиха совершенно не собиралась этого делать, она была настроена на жизнь и на долгое путешествие аж до самой Белой Церкви, где вдовела ее старшая сестра. Семидесятилетняя Руденчиха собиралась соврать сестре Варваре, что пришла ради нее, чтобы подмогнуть в старости, все-таки той уже ближе к восьмидесяти, а Руденчиха, слава Богу, крепкая, до работы спорая, она еще самое то – принести и сделать. И баба шла быстро, ее босые пятки стукали по шляху вполне энергично и, может даже, отдавались в центре земли…»

Одиночество в большом городе, одиночество человека в толпе… Одиночество велосипедиста на дороге, которое, быть может, сродни одиночеству мореплавателя или одиночеству мыслителя-странника. То, что пешеходы, водители и пассажиры автотранспорта в ежедневной сутолоке уже почти не замечают, – велосипедист видит по-своему, с необычного ракурса, пространство вокруг человека на велосипеде приобретает другие координаты и очертания, привычное обретает иной, более глубокий смысл. Да и в его отношениях с людьми, похоже, также происходят какие-то перемены. В повести Николая Двойника очень точно передается ощущение совершенно особого движения – велодвижения по жизни.

Захватывающая эпопея уникального кругосветного путешествия на обычном велосипеде и практически без денег через всю Россию, Китай, Америку и Турцию. Весьма познавательное повествование любознательного, умного и мыслящего путешественника, получающего в пути драгоценный опыт, всегда готового поделиться советом и последним «куском хлеба», не теряющего присутствия духа и чувства юмора в любой экстремальной ситуации. Размышления, воспоминания, увлекательные рассказы о приключениях и коротких встречах в пути, интересные жизненные истории; обширная энциклопедия жизненного опыта и дорожных знаний, здоровья и выживания; тёплые, хоть и мимолётные встречи в разных странах; череда разнообразных и неповторимых лиц, но всегда добрые улыбки незнакомых людей в любой части света; поддержка друзей и родственников, рассеянных по всему миру, неизменно искренних и доброжелательных. Читатель окунается в живую, настоящую жизнь и обыденную реальность российской, американской, китайской «глубинки» с непредвзятым взглядом изнутри на неприкрашенную действительность. На страницах книги встают и расступаются: границы и океаны; не всегда хорошие дороги и скоростные шоссе; картины современности и старых времён, русских и американских, привязанных к конкретному пути; ёмкие и интересные исторические и географические справки; смена погодных условий и часовых поясов и языков. Книга – школа жизни и умения общаться с людьми, близкими и чужими, потому что все мы живём на одной огромной и прекрасной планете, которая может уместиться в одно путешествие вокруг Земли, если ты этого захочешь.