Найти книгу: "Хрустальный мир"

Действие рассказа происходит в 1917 году, накануне Октябрьской революции. Два юнкера Николай и Юрий несут дежурство у здания Смольного, попутно ведя философские беседы на различные темы. Так, например, Юрий рассказывает о том, что у каждого человека в этом мире есть своя миссия, которая может оказаться неожиданной даже для него самого. На вопрос, как узнать свою миссию, Юрий открывает, что когда-то он слушал лекции основателя религиозно-мистического учения антропософии Рудольфа Штейнера. И он открыл Юрию, что в его судьбе особая миссия – защитить мир от древнего демона… Фонограмма содержит нецензурную брань. © В. Пелевин ©&? ИП Воробьев ©&? ИД СОЮЗ

В Подземном царстве, где правит Властелин Тьмы Пакир, однажды родился необычный крылатый человек Эльг. Он был сыном пленного маршала Лоота и крылатой Гидары. Слуги Пакира намеревались убить Эльга, но Гидара спрятала сына на далеком Хрустальном острове. Малыш долгие годы прожил в одиночестве, а потом подружился с могучим Китом и дельфином Заком. Когда Эльг подрос, он добыл меч Мглы, чтобы с его помощью освободить отца. Но силы Тьмы приготовили ему коварную ловушку. Смогут ли Эльг и его друзья противостоять чудовищным слугам Пакира?..

«Каждый, кому 24 октября 1917 года доводилось нюхать кокаин на безлюдных и бесчеловечных петроградских проспектах, знает, что человек вовсе не царь природы. Царь природы не складывал бы ладонь в подобие индийской мудры, пытаясь защитить от промозглого ветра крохотную стартовую площадку на ногте большого пальца. Царь природы не придерживал бы другой рукой норовящий упасть на глаза край башлыка. И уж до чего бы точно никогда не дошел царь природы, так это до унизительной необходимости держать зубами вонючие кожаные поводья, каждую секунду ожидая от тупой русской лошади давно уже предсказанного Дмитрием Сергеевичем Мережковским великого хамства…»

Второй том трилогии «Живые и взрослые». Прошло два года, герои разошлись по разным компаниям и школам, но внезапная опасность заставляет их снова собраться вместе. Каждому предстоит встреча с его потаенными страхами, каждый должен будет заново понять цену дружбы и найти ответ на вопрос «какова цена страдания и боли?»

«Наши старики по Тагилу да по Невьянску тайность одну знали. Не то чтоб сильно по важному делу, а так, для домашности да для веселья глазу они рисовку в железо вгоняли. Ремесло занятное и себе не в убыток, а вовсе напротив. Прибыльное, можно сказать, мастерство. Поделка, видишь, из дешевых, спрос на нее большой, а знающих ту хитрость мало. Семей, поди, с десяток по Тагилу да столько же, может, по Невьянску. Они и кормились от этого ремесла. И неплохо, сказать, кормились…»